Блондинка изумленно подняла брови и слегка отодвинулась от легата.
– Я – Сумела. И я дочка придворного охотника.
«Судьба, какие шутки».
– Почему дочка придворного охотника работает… здесь? – Инвер с трудом подобрал слово. Сумела криво усмехнулась.
– Потому что я ненавижу охоту. И не раз говорила об этом папочке. Но он не слушал. А когда я выпустила пойманную им золотистую лань, из которой он хотел сделать чучело, он прогнал меня, отрекся и приказал всем в городе не брать меня на работу. Дамир – он не боится отца, говорит, что у них старые счеты, поэтому я могу работать тут. Но поверь, это не предел моих мечтаний.
– Верю. Сумела, скажи мне, когда Зидан собирается напасть на волков?
– А какое сегодня число?
– Четвертое Месяца Золотых Деревьев.
Сумела нахмурила лоб, принявшись считать что-то на пальцах, а затем испуганно повернулась к волку.
– Сегодня вечером они выступают!
Инвер выругался.
– А сколько их? Тебе ни к чему?
– Нет, но если хочешь, я попытаюсь узнать!
– Нет времени. Я побегу сейчас.
– Будь осторожен. Даже не знаю, как помочь тебе. Мой отец… Для него нет ничего святого.
– Это я уже понял. Спасибо тебе, Сумела.
Девушка открыла дверь и тут же попыталась закрыть ее обратно, но сильный удар с той стороны свалил ее с ног. В комнату зашел Зидан в сопровождении трех галифаксов. Позади стоял Дамир.
– Вот и попался, голубчик. Вяжите его, ребята.
– Вы сказали, тут будет волк, – пробубнил один из галифаксов, не смея подойти к разъяренному Инверу.
– Это хуже, чем волк. Это оборотень. Он укрыл собак и напал на меня.
– Дамир, в чем дело? – заистерила Сумела. – Я думала, ты на моей стороне. Ты говорил, что у вас старые счеты.
– Все верно, – прогоготал Зидан. – Дамир мне задолжал. Поэтому был вынужден терпеть тебя и следить, чтобы ты против меня козней не начала строить. Как только я рассказал ему про волка, он вспомнил, что ты беседовала с похожим парнем недавно. И сейчас быстро сориентировался.
Сумела повернулась к Инверу.
– Прости… – только и успела шепнуть она, и волка тут же скрутили и потащили в тюрьму.
…
Зверь нервно ходил из угла в угол, периодически бросаясь на прутья решетки и начиная их грызть.
– Бесполезно, – вздохнул волк, упал на холодный пол камеры и закрыл глаза. Но тут же его сознание начало рисовать страшные картины того, как охотники вторгаются на поляну и расправляются со стаей. Его стаей. Зверь зарычал и вновь вскочил.
– Эй! Ты! Потише там! – раздался издалека голос стража.
– Тебя спросить забыл, – огрызнулся волк. Раздался звук приближающихся шагов. Среднего роста страж со вздернутым маленьким носом и большими серыми глазами решительно подошел к решетке и шарахнул по ней дубинкой.
– Ты мне поговори еще!
– А то что? – оскалился Инвер и медленно приблизился в решетке. Он старался вложить всю свою ярость во взгляд, зная, что в полумраке камеры будут видны лишь его желтые глаза. По тому, как нервно сглотнул воин, волк понял, что задумка удалась.
– Ты… сиди там! – парень просунул дубинку сквозь прутья и помахал ей перед носом воина. Одно молниеносное движение головы и дерево хрустнуло в зубах воина. Инвер чуть дернулся назад, страж налетел на решетку и ударился лбом о стальной прут. Раздался такой звон, что Инвер невольно посочувствовал бедняге.
– Плохой пес! – чуть не плача воскликнул воин. – Отдай.
Волк демонстративно забросил дубинку в дальний конец комнаты.
– Забери.
– Я сейчас за начальником пойду! – он топнул ногой и действительно куда-то ушел. Что представлял собой начальник тюрьмы Конора Инвер плохо представлял, и, если честно, не особо хотел узнавать.
«Сам нарвался. Сейчас придут и шкуру сдерут. Ну, не сдерут, конечно, кишка тонка. Но попытаются. Ну же, придумай что-нибудь».
В маленькое окно, расположенное под самым потолком коридора, в которое было видно лишь ноги стражей, изредка проходивших мимо, влетела маленькая невзрачная птичка.
– Ку-ку!
– Ку-ку. Тебе-то чего надо здесь.
– Ку-ку! – повторила птичка и улетела дальше по коридору.
«Сто лет не видел кукушек. Что она забыла в городе? Они же, вроде, лесные птички».
Раздалось хлопанье крыльев, и к ногам волка упал ключи. В конце коридора стали слышны недовольные крики стража. Птица села перед камерой и превратилась в Сумелу.
– Ты…
– Да, все немного неправильно. Обычно кукушки кидают своих детей. Но меня кинули родители. Открывай быстрее. Он там один, справишься?