***
Он выдавливает из пачки две пластинки жвачки и закидывает в рот. За шесть часов в голове складывается неутешительный вывод: Локи должен покончить со всей этой неразберихой до того, как они с Сигюн сядут в самолет. А лучше до конца сегодняшнего дня. Ему… им нужно расставить все точки над «i» до приезда домой. Иначе ритм привычной жизни вновь закрутит и развернет в разные стороны. Был ли этот план результатом четко выстроенный схемы? Возможно… С другой стороны, когда нет?
Локи, конечно, предполагал, что все не будет радужно и гладко только после одного вечера откровений и недосекса. Еще вчера он хотел нормального секса, чтобы знать, что у них все в порядке. И он не хотел ждать до Нью-Йорка. Сейчас он тем более не хочет ждать. Фактически у Локи есть лишь вечер и сутки на решение столь сложной проблемы.
Я — чувство Локи, что он никогда еще не был в такой западне.
Решать бизнес-вопросы, заключать сделки и разруливать зашедшие в тупик переговоры куда проще, чем воевать на любовном фронте. Со своей же партнершей, черт возьми.
— Когда мы выходили из аэропорта, она, кажется, еще была полной.
Локи дергается, точно ошпаренный, едва не выронив смятую в руке пачку сигарет. Снова настолько глубоко погружается в создание схем и тайных ходов, что выпадает из реальности.
Сигюн прикрывает балконную дверь и подходит к нему, плотнее кутаясь в плед.
Я — волнение Локи.
— Выглядишь помятой, дорогуша, — справедливо подмечает он.
Она опирается о перила рядом и подставлят лицо ветру.
— Кажется, я переспала…
Хочется съязвить: «С кем?» — но он сдерживается. Не с ним же. А жаль.
— Чувствуешь себя лучше?
Сигюн прислушивается к своим ощущениям.
— Думаю, да.
Их взгляды встречаются. Его — выжидающий, и ее — задумчивый. Сигюн опускает глаза на тонкие пальцы и осторожно отнимает истерзанную коробку. Вертит в руках под подозрительным прищуром. Ей никогда особо не нравились сигареты. Но как-то так вышло, что вокруг всегда находились люди, злоупотребляющие никотином.
— Лорна как-то покупала такие, — с улыбкой проговаривает она. — Еще в универе. Сказала, что они едкие, как Дьявол, и их будут курить только отчаянные психи.
Локи смеется.
— Твоя Зеленка просто слабачка.
Сигюн с усмешкой закатывает глаза. Невозможен.
Я — внезапная потребность найти ответы.
— Мне вот интересно… — ловит она его взгляд. — Почему ты до сих пор не бросил? Тебе же самому эта привычка не нравится.
— Ты так в этом уверена, любовь моя?
Сигюн скептически склоняет голову вбок. И Локи глухо усмехается, отбирая пачку. Как будто ее наличие в кулаке придаст сил. Ответ весьма компрометирующий. Готов ли Локи его озвучить?
Я — откровение Локи, о котором он никогда не планировал распространяться.
— Это напоминало мне о тебе, — тихо проговаривает он, пряча от нее глаза. Но Сигюн смотрит. Он чувствует. — Когда я попал на стажировку в компанию твоего отца, начал курить только, чтобы понравиться ему. А потом начал встречаться с тобой и пристрастился окончательно, после того, как ты сказала, что в моем исполнении это выглядит сексуально. Так что это твоя вина, — бросив в ее сторону игривый взгляд, усмехается Локи.
— Ну конечно, — фыркает Сигюн, толкая его плечом.
Локи смеется низким бархатным смехом и осторожно обнимает ее за плечи. Его рука большая и теплая, и Сигюн с невольной улыбкой льнет ближе, утыкаясь носом в зеленый свитер. Терпкий одеколон, запах сигарет и мускусный — тела. Она прикрывает глаза, глубоко вдыхая. Локи пахнет, как дом.
Я — шок Сигюн.
Внезапная мысль заставляет одеревенеть в его руках, а Локи напрячься. Он смещает руку с плеча к талии и разворачивает Сигюн к себе лицом. Их взгляды встречаются: его — раздраженный и ее — слегка испуганный.
— Ты когда-нибудь перестанешь смотреть на меня так?
— Как? — не понимает она.
— Как будто ожидаешь подвоха. — «Того, что я сделаю тебе больно».
Сигюн страдальчески вздыхает. Она ненавидит ситуацию, в которой они оказались. Сигюн зажимает края пледа одной рукой, второй обнимая Локи за талию.
— Возможно однажды, — тихо проговаривает она.
— Обещаешь?
— Я сказала «возможно».
— Ненавижу это слово! — внезапно шипит Локи. Так яростно, что Сигюн вздрагивает. — Это как скрытое «нет»!
— Но…
— Не хочешь врать мне, я знаю! — огрызается он и тут же чертыхается.
Я — пугающее чувство Локи, что он снова ее теряет.
Он процеживает воздух сквозь зубы и низко наклоняется, прижимаясь ко лбу Сигюн своим. Ладони плотно обхватывают лицо, не давая увернуться от болезненного зрительного контакта. Болезненного для обоих.
— Я хочу определенности, любовь моя. Мы вместе? — вскидывает брови он. В голосе знакомая сталь и властность. Злится. — Да — нет. Просто одно слово.
И пути назад уже не будет. Сигюн знает, что он именно это имеет в виду. И она понимает его. Вот только…
Себя она совершенно не понимает.
Я — нахлынувшая паника Сигюн от ощущения падения в омут.
— Да…
Локи смотрит на нее не мигая, совершенно безлико, и на секунду Сигюн становится не по себе. Ровно до того момента, пока по его лицу не проскальзывает тень улыбки.
Локи говорит:
— Хорошо.
И с этого момента все кардинально меняется.
Он врезается в нее поцелуем. Жадным. Порывистым. Несдержанным. Как будто наконец-то срывается с цепи. И Сигюн не настолько наивная, чтобы не понять: в этот раз останавливаться Локи не собирается.
Плед с плечей падает вниз, когда их руки меняются: ее — притягивают его ближе за шею, его — обвиваются плотным кольцом вокруг ее талии. Пульс учащается, дыхание приходит в неровность. Локи слишком стремительный. Слишком агрессивно-очевиден в своих намерениях. Настолько, что поцелуи становятся болезненными. Давящими. Он пускает в ход зубы, кусая и тут же зализывая. Сигюн с улыбкой шепчет: «Тише». Вместо ответа Локи скалится. Бросает потемневший взгляд и хрипло смеется. Нет.
Он почти сходит с ума от того, как она его принимает. Забирается пальцами в волосы, пуская дрожь по позвоночнику. Притягивает ближе и ближе. Открывает рот шире навстречу и с рвением переплетает свой язык с его. Локи ловит вибрацию ее стона губами и чувствует, как в висках отбивает набатом. Ее рот горячий и влажный, и Локи может думать лишь о том, как войдет в Сигюн по-настоящему.
Я — пылающий жар сумасшествия под каждой клеточкой кожи.
В паху приятно ноет, а член ожидаемо становится тверже, и Локи делает шаг вперед, толкая Сигюн в номер.
Так странно… Они оба нехотели держаться подальше друг от друга и жить порознь, но у них не получалось. Жизнь, так или иначе, постоянно сталкивала их нос к носу, точно издеваясь. Они оба медленно сходили с ума от одного случайного прикосновения, взгляда, улыбки, а теперь эти полностью обезоруживающие поцелуи… Локи и Сигюн, как маленькие дети, жадно впитывали в себя каждую секунду, проведенную рядом, хранили и лелеяли в своем подсознании, как запретный плод, и вот сейчас задыхаются от пьянящей близости родного тела и запаха. Сигюн никогда не понимала, как у Локи получается действовать на нее, как наркотик. Так, что она готова снова и снова попадать под его пагубное влияние. И Локи не понимал того же по отношению к ней в абсолютно одинаковой степени. Они оба друг для друга — ненормальное сумасшествие, от которого отчаянно пытались сбежать, а в итоге вернулись к тому, с чего начали.
К умопомрачительной. Удушающей. Затмевающей все доводы разума и самосохранения. Сжигающей изнутри. Бешеной. Страсти.
Как будто и не было тех шести лет, старательно проведенных вдали друг от друга.
Локи прислоняет Сигюн к стене и отрывается со звучным причмокиванием. Пальцы подцепляют край свитера и быстро дергают вверх.
Я — вспышка раздражения Локи.
— Ненавижу. Зиму! — рыкает он, выдергивая края футболки из джинсов, и стаскивает ее со смеющейся Сигюн.
Она притягивает Локи за шею обратно, увлекая в очередной глубокий поцелуй и с наслаждением выгибается под обжигающими ребра ладонями. Боги… Ей хочется плакать уже только от этого, настолько эмоции зашкаливают. Сигюн кладет руку Локи на грудь, чувствуя, как неровно он дышит. И ей хочется порхать. Нет ничего более приятного, чем осознавать, что любимый человек из-за тебя сгорает от жажды. Она проникает под ткань его одежды, проводя прохладными пальцами по напряженным мышцам пресса, и улыбается долгой дрожи, в ответ пробежавшей по мужскому телу. Одежда сейчас явно лишняя.