Я слышала, как Индиго раньше использовала термин «эротично»: говоря о голосе парня, того, как кто-то танцует, или, как парень, который ей нравится, произносит ее имя. Но я не думаю, что когда-либо до конца понимала этот термин до сих пор.
Кайлер откидывается назад, облизывая губы, и его взгляд поднимается вверх, когда он позволяет вкусу проникнуть в его рецепторы.
— Итак, что ты думаешь? — Должно быть, у меня есть крестная фея, потому что каким-то чудом мой голос звучит ровно.
— Не так уж плохо. — Его губы растягиваются в улыбке, когда он крадет ложкой кусок моего мороженого. — На самом деле действительно вкусно. — Он слизывает мороженое с ложки, и снова в моей голове мелькает слово «эротично».
Я не уверена, как выглядит мое выражение лица, но что-то в нем заставляет Кайлера усмехнуться.
— Думаю, что в следующий раз, когда мы вернемся сюда, я могу взять чашку и для себя, — говорит он, дочиста облизывая ложку.
— О, да? — Я спрашиваю. В следующий раз. — Недостаточно храбр, чтобы придумать свое собственное наполнение?
Его губы приоткрываются в притворном шоке.
— Ты бросаешь мне вызов?
— Может быть. Я думаю, что единственный способ выиграть соревнование — это положить в него немного мороженого со вкусом сахарной ваты.
— Нет. Этого никогда не случится.
Я пожимаю плечами.
— Тогда, я думаю, ты проиграешь.
Он что-то обдумывает.
— Что бы я получил, если бы сделал это? Что бы ты мне дала, если бы в следующий раз, когда мы приедем сюда, я съел целую миску мороженого с сахарной ватой и любой начинкой, которую ты в него положишь.
— Этот вызов звучит опасно. Я действительно в восторге от начинок для мороженого.
— Я не спрашивал об опасных рисках, которым я подвергну свои вкусовые рецепторы. Я спросил, что бы я выиграл, если бы сделал это. Что бы я получил от тебя?
— Почему это должно быть что-то от меня? — Я ухмыляюсь. — Разве наградой не будет возможность съесть потрясающее на вкус мороженое?
Его глаза вспыхивают, но я не могу до конца расшифровать его реакцию, когда его губы растягиваются в усмешке.
— Нет, я определенно чего-то от тебя хочу.
Здесь становится очень, очень жарко.
Я запихиваю в рот еще одну ложку мороженого, обдумывая ответ.
— Хорошо. Чего бы ты хотел?
— Пока не знаю. Я определенно должен подумать об этом некоторое время и убедиться, что это что-то действительно, действительно стоящее.
— Хорошо, когда решишь, дай мне знать.
— О, я определенно это сделаю. — Он подмигивает мне, прежде чем откинуться на спинку сиденья.
Я позволяю медленному выдоху сорваться с моих губ. Мать всего горячего шоколадного сиропа, это был один из самых ярких моментов флирта, которые у меня когда-либо были.
К счастью, ради моей покрасневшей кожи, Кайлер переводит разговор на более нейтральную тему, когда его телефон звонит. Я думаю, что это сообщение, но потом он открывает календарь.
Он разочарованно вздыхает.
— И вот этот потрясающий момент настал.
— О чем ты?
— Напоминание о том, что мне нужно написать работу по английскому языку.
— Если тебе нужно высадить меня, ничего страшного, — говорю я, не желая причинять неудобства.
Он отмахивается от меня, откидываясь на спинку сиденья.
— Нет. Я могу сделать это завтра. — Его голова запрокидывается назад, когда он смотрит в потолок. — Боже, занятия — это убийственно. Это заставляет меня пожалеть, что я не ценил среднюю школу.
— На чем ты специализируешься? — Я выковыриваю кусок чизкейка из своего мороженого и отправляю его в рот.
— В этом году общая подготовка. Я мог бы в конце концов изменить это, но мой отец… Он хочет, чтобы я сосредоточился на спорте. — Его челюсти сжимаются и у меня возникает ощущение, что, возможно, Кай не единственный, у кого есть проблемы с отцом.
— А что насчет тебя? Ты бы хотел сосредоточиться на спорте?
— Думаю, да. У меня это хорошо получается, так что, наверное, стоит.
— Быть хорошим в чем-то не значит, что ты должен это делать, — указываю я. — Я хороша в баскетболе, но на самом деле никогда не хотела выступать за команду. Это никогда не было моим увлечением.
Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.
— Как у тебя это выходит? Я действительно хочу знать, потому что мне кажется, что я знаю тебя, но оказывается совсем не знаю.
— В этом моя особенность, — я барабаню пальцем по губе, — быть потрясающей, — шучу я, а затем вздыхаю. — Я действительно не знаю. — Мне неловко рассказывать ему о своей одержимости мангой и о том, как я люблю рисовать свои собственные комиксы.
— Ты любишь рисовать, верно?
Я киваю.
— Хотя это не художественные картины. Это нечто другое… комиксы и все такое.
— Это круто. — Он хрустит костяшками пальцев. — Кай какое-то время увлекался этим делом. У него на стенах висели все эти плакаты и прочее.
— Да, я знаю. — Прячу улыбку за кусочком мороженого. Хотя я знала, что Кай увлекается комиксами, я никогда не знала, что у него на стенах висели плакаты.
Он хмурит брови.
— Откуда ты знаешь? Не думал, что он когда-либо рассказывал об этом, даже своим друзьям.
— Еще в седьмом классе, когда мы немного дружили, тогда он мне и сказал.
— Вы двое тусовались вместе? Я никогда тебя не видел с ним.
— Это было после школы.
Похоже, он сходит с ума от этой новости. Я не знаю, почему. Это так странно, что Кай тусовался со мной? Да, мы были на двух совершенно разных социальных уровнях, но у нас много общего.
— Это не так уж странно, не так ли? — Я ловлю себя на том, что спрашиваю.
Кайлер выпрямляется на сиденье, качая головой.
— Нет, дело не в этом. Это просто… Я не знаю. Это просто удивляет меня. Я знаю, что вы, ребята, сейчас общаетесь, но не знал, что вы были друзьями с тех пор.
— С тех пор мы не были друзьями, — поправляю я его. — У нас была ссора, которая продолжалась почти до начала этого учебного года.
— Из-за чего произошла ссора? — он удивляется.
Эм, да, я ни за что не хочу рассказывать Кайлеру историю о том, как Кай назвал меня сталкершей, когда один из его друзей застукал нас вместе. Это слишком неловко и с учетом того, как сильно они ссорятся, я не уверена, как Кайлер отреагирует на эту историю.
— Я не знаю. — Пожимаю плечами. — Обычная драма в средней школе и теперь мы покончили с этим.
Он пристально изучает меня, словно пытаясь разгадать мои мысли.
— Но вы двое просто друзья, так ведь?
На микросекунду я сбита с толку его вопросом. Небольшая пауза длится ровно столько, чтобы воздух между нами превратился в неловкую осязаемость.
— Да, мы просто друзья.
Он оценивающе смотрит на меня в течение продолжительного времени, прежде чем заговорить снова.
— Я все еще не думаю, что тебе стоит тусоваться с ним, пока он не соберется с мыслями. Ты слишком хороша для этого.
— Я не настолько хороша.
— Нет, это так.
Я хочу поспорить, но он, кажется, довольно непреклонен в этом.
— Итак, ты увлекаешься рисованием и комиксами, да? — Он размышляет над этой идеей. — Мне всегда было интересно, что ты рисовала, когда я видел, как ты сидела на балконе со своим блокнотом.
Я не утруждаю себя упоминанием о том, что я также рисовала его… без рубашки.
— Я занимаюсь этим с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Это действительно расслабляет.
Его губы растягиваются в кривой усмешке.
— Ты должна как-нибудь показать мне кое-что из своих рисунков.
— Хорошо, — говорю я, хотя и не уверена, что он их увидит.
— И научить меня кое-чему из всего этого мира комиксов, — добавляет он.
Это заставляет меня улыбнуться.
— Я подумаю об этом, если тебе повезет.
— Лично я думаю, что мне и так уже очень повезло. Я ведь сижу здесь с тобой, не так ли? — спрашивает он с очаровательной улыбкой.