Станислав Долинский родился в одном из захудалых районов Нью-Йорка, потому что его родители не могли себе позволить иного жилья. С самого детства его били. Вокруг жили большей частью негры, а для негра белый — как красная тряпка для быка. Тем более такой белый — высокий, нескладный очкарик, говорящий по-английски со странным, шепелявым акцентом и ненавидящий баскетбол.
Долгие годы жизни во враждебном окружении кое-чему научили Стэна (Станислава) — по крайней мере, в муниципальной школе его уже никто не бил. Как-то так получалось, что одни его противники били других, а Стэн оставался целым, и даже верховодил целой шайкой отъявленных хулиганов-негров. К совершеннолетию ни один из них не был судим, даже как несовершеннолетний, и в этом была заслуга Стэна. В настоящее время многие из той нью-йоркской компании добились кое-чего в жизни — один был судьей, второй — полковником морской пехоты, третий — помощником одного из самых авторитетных сенаторов США. Все они помнили Стэна, и то что он для них сделал — а Стэн помнил их.
В политику он пошел сознательно — рано понял, что в Америке есть никем не признаваемые квоты по меньшинствам, и это касается не только женщин, черных и латиносов. В республиканской партии существовало сильное польское лобби, они были за редким исключением большими американцами, чем сами американцы. Стэн примкнул к ним с юношеских лет, он разносил плакаты партии и дежурил как волонтер на участках, он собирал пожертвования и агитировал за кандидатов. Стоит ли удивляться тому, что в партии его заметили. Нужного образования — юридического — у него не было, но он был потомком эмигранта из Восточной Европы, знал польский язык и имел собственное, громогласно провозглашаемое мнение по всему, что происходило в тех краях. Его заметили и выдвинули, когда Польша заменила Германию на месте самого верного и самого сильного союзника США в Европе, готового поддержать в чем угодно. Сначала Стэн работал три года в посольстве США в Варшаве, потом его перевели в госдепартамент — и как раз вовремя, демократы бы его никогда не назначили. Отсидевшись при демократах, при перевыборах Стэн вытащил джек-пот и был назначен заместителем государственного секретаря по делам Восточной Европы. И вот здесь то — Стэн Долан развернулся во всю ширь…
Еще отец его учил — главное — Польша! А во всем виноваты — русские. Русские виноваты в том, что Речи Посполитой больше нет. И пока есть русские — ее и не будет. Именно на Польшу Господь возложил великую цивилизаторскую миссию — окультурить восток, и именно Речи Посполитой должны отойти в будущем все земли до Урала, а если повезет — то и за ним. Только польские аристократы, шляхта — могут окультурить эти дикие земли. Странно, но отец, работая в больнице санитаром, искренне считал себя аристократом до самой своей смерти. Аристократом считал себя и Стэн Долан.
С самого начала Стэн Долан начал продвигать идею нападения на Россию. Сейчас, когда стало понятно, что на Украине увязли, и не ради американских интересов — в этом привычно обвинили ЦРУ. И никто не поверил дежурным оправданиям разведчиков — а стоило бы. Потому что именно Долинский и польская группа влияния в Госдепартаменте, министерстве обороны и Конгрессе серьезно исказили информацию, предоставленную разведкой. Разведчики, как обычно избегая ответственности, в ответ на запрос по украинской ситуации, с каждым днем обостряющейся представили меморандум на восемьсот восемьдесят страниц, в котором при желании можно было найти все что угодно — но именно Долан выдернул из него только те части, которые говорили за необходимость вооруженного вмешательства в конфликт на стороне Польше и за удар по русским частям миротворцев. Хотя… положа руку на сердце — какие там ко всем чертям миротворцы — миротворцев там и не было никогда. Просто на первом этапе конфликта Россия и Польша схлестнулись, как бывало уже не раз и за земли, за которые схлестывались тоже — не раз, просто не прикрывая это миротворческими лозунгами. И Украина — раскололась, как была расколота до этого, на прорусскую и пропольскую части, отличные друг от друга настолько, что было бы смешно называть их единым украинским народом. А потом американцы вмешались и поставили жирную точку, вот только слишком много чернил пролили. Красных… И точка превратилась в запятую…
Сейчас Стэн Долан был уже пятые сутки в дороге — мадам президент, недовольная происходящими событиями отправила его в турне по Восточной Европе. Все дело было в том, что миротворческая операция на Украине вместо того, чтобы укрепить европейское единство на платформе, угодной и выгодной США — фактически раскололо Европу. Старая Европа во главе с Германией, Францией и примкнувшей к ним Италией осудили действия миротворцев на Украине, отказались давать какие-либо воинские контингенты либо участвовать финансово в операции по реконструкции. Тем самым, они переложили все финансовое бремя и всю ответственность на "младоевропейцев" по главе с Польшей — а фактически на США, потому что финансовые дела у младоевропейцев шли совсем не блестяще. В составе младоевропейцев единства не было никакого — Венгрия не только не приняла участие в миротворческой операции, не только встала на сторону Германии, а соответственно и России — но и воткнула миротворцам нож в спину, потребовав от Румынии передать ей Трансильванию. Вообще, вся миротворческая коалиция, призванная умиротворять огромную, размером в треть США страну держалась только на Польше и Румынии, причем Румыния была занята еще и интеграцией бывших своих земель, отнятых у нее Сталиным и названных "Молдавия". Свои контингенты прислали Латвия, Литва, Эстония, Хорватия и Словакия, Чехия отказалась присылать военных, но помогла врачами и гражданскими строителями. Хорватия не могла действовать в полную силу, а другие страны, выделившиеся из состава бывшей Югославии и вовсе поопасались отправлять куда-то свои войска, потому что их и так было мало, а на оставшиеся без защиты страны могли в любой момент напасть либо косовские мусульмане-экстремисты, либо сербские славянские фашисты, которые были ничем не лучше русских фашистов. Участие в миротворческой операции, изрядно затянувшееся подорвало финансовые дела Польши настолько, что Германия обещала на ближайшей сессии стран-членов еврозоны поставить вопрос либо о передаче финансовых дел Польши под контроль внешних управляющих, читай банкиров из Берлина, либо исключить Польшу из еврозоны за непрекращающийся рост дефицита бюджета. И то и другое закончилось бы катастрофой, потому что придя управлять польскими финансами немцы первым делом бы обрезали все статьи расходов по интеграции Украины.