— Многие тут ходят, делают вид, будто любопытствуют, а сами запоминают, чтобы потом скопировать! — пронзительным голосом сказал карлик.
С неожиданной прытью он вскочил на стол и уселся на мешки с военными принадлежностями короля. И принялся ковырять в носу специальной маленькой лопаточкой.
— Ты уж извини, я это делаю не от недостатка воспитания, просто, если я не прочищу нос, мне трудно дышать. А нюха у меня нет совсем! Когда после битвы остается много трупов, то через неделю они вовсю гниют под жарким солнцем, и говорят, ни один человек такого запаха не выдержит, а я запросто могу обшаривать карманы убитых на тот случай, если кто из них взял с собой на войну полный кошелек.
— А часто бывают такие сражения?
— Да при мне-то не было ни одного, но я мог бы делать то, о чем говорю, раз у меня нет нюха, и пожива была бы немалая.
— Так ни разу и не пришлось поживиться?
— Я ж тебе сказал, что не было сражений! Вот и живу надеждой, что такой день настанет, а уж потом с богатой добычей я уйду на покой!
Говоря о покое, карлик вроде бы смягчился, и его пронзительный голос зазвучал подобрей.
— Когда король Артур выходил на бой, ему достаточно было сдвинуть корону набекрень, и враги знали, что он во гневе. Тогда они тихо-мирно отступали. Король Артур посылал глашатая, и тот кричал врагам, чтобы они бросали на дорогу какую-нибудь одежду или провизию или же оставляли треногу с разведенным под ней огнем, это, мол, будет знаком, что они отступают. Парсифаль, самый отчаянный и напористый из рыцарей, кричал, указывая на горящие под треногой угли: «Мы не оставили им времени, даже чтобы поджарить свинину!» Король смеялся, а с ним весь Круглый Стол; они усаживались на полянке и подкреплялись чем бог послал. Большинство войск, которые шли на Бретань, телегами везли нижнее белье, а потом оставляли его нам как военный трофей. Законники утверждали, что это дань нашему государю, чтоб он не шел войной на их королевство. За столько лет не было ни одного кровопролитного сраженья! Правда, я и без них наживался на трофеях больше всех, потому что враги тоже переживали трудные времена и привозили с собой больше детской одежды, чем мужской, экономили, как могли. Разбрасывали штаны и рубашки, кофты и юбки по всему Бросельяндскому лесу[83], я их подбирал и вез в Камло. В каком-то году было два таких похода, и моя незамужняя сестра открыла на ярмарке лавку по продаже детского белья. Погляди на мою рубашку и штаны. Это трофеи последней битвы!
Паулос показал карлику, который, сидя на мешке с королевским щитом, подтягивал чулки, серебряную монету.
— Могу я поговорить с королем?
— Как посол или по своему делу?
— И то, и другое, дружище.
— Зови меня Проспером! Не очень-то это имя мне подходит[84], но так уж меня окрестили!
— Возьми эту монету, друг Проспер. Я хочу поговорить с королем тайно. Мог бы приехать в Камло и как посол, однако для всех будет лучше, если о моей миссии не узнает ни одна живая душа!
— Придется тебе дожидаться, пока он не проснется! Если повезет, его разбудит геморрой!
Проспер подвел Паулоса к королевскому ложу. Славный король Круглого Стола лежал ничком, повернув голову набок, белый ночной колпак с желтым помпоном свалился на спину. На лысой и костлявой голове виднелся лиловатый шрам, и Паулос подумал, что это след от ежедневно надеваемой короны. Король был закутан одеялами до подбородка. Исхудавшее и пожелтевшее лицо, орлиный нос, длинные нафабренные усы… Паулос внимательно вглядывался в лицо великого воителя. Чтобы он мог рассмотреть лицо короля, карлик немного отвел грязную и рваную простыню.
— У него зеленая борода? — удивился Паулос.
— Покрасили! Заезжал сюда один тосканец, который бог знает сколько дерет за портреты особ королевских кровей, и предложил покрасить бороду в зеленый цвет, чтобы король казался моложе. Ему доложили об этом, и он велел себя перекрасить. Мы нарочно подкладываем старые простыни, потому что ночью он потеет, и к утру все они становятся зелеными! Один французский предприниматель как-то предложил отрезать запачканную часть простыни и продавать ее больным, например, паршой, но для этого надо, чтобы гонцы во всех странах расхвалили лечебные свойства этих озелененных королем Артуром простыней. Но как пошлешь Парсифаля, Галаза или Галаора расхваливать товар? Не могли же они говорить, что сами запаршивели и вылечились Артуровой зеленью!
83
Сказочный лес в артуровских романах, в котором жили волшебник Мерлин и фея Вивиана (Хозяйка Озера).