Стряхнув с себя оцепенение, хозяин Овального кабинета сунул «портрет» в ящик письменного стола, закрыл его на ключ, будто тот мог сбежать, и взялся за трубку телефона, чтобы обзвонить тех, кого он пригласит сегодня на совещание по южнокорейскому вопросу.
- Итак, джентльмены, - сказал президент Форд председателю комитета начальников штабов генералу Вейэнду и госсекретарю Киссинджеру, - сегодня утром я получил послание от Джордца Поппера, из которого следует, что наше положение осложнилось до невероятности. Прежде всего, должен сказать, что парни, находившиеся на борту кораблей Третьего флота, в настоящий момент в подавляющем большинстве живы и пока даже еще вполне здоровы. Как и предполагал в самом начале мистер Поппер, император Сергий организовал нашим парням депортацию в другой мир, а не тотальное истребление, и это говорит о том, что пока мы с ним принципиальные противники, а не смертельные враги.
- Мистер президент, а этот мистер Сергий и в самом деле настоящий император? - со скептической иронией спросил Джордж Буш-старший. - А то среди наших сотрудников по этому поводу имеются разные мнения. Даже запредельное могущество еще не означает наличие официального статуса. В средние века имелись отдельные кондотьеры, которые были могущественнее иных королей, но при этом не обладали даже самой малой долей легитимности.
- По этому поводу вы, Джордж, можете не беспокоиться, - усмехнулся Джеральд Форд. - Монаршей легитимности у мистера Сергия вполне достаточно, и вполне хватит для того, чтобы поделиться еще с кем-нибудь. Да и по демократической части к нему тоже не придерешься, ибо все его люди добровольно вступили в его армию, и каждый день подтверждают этот выбор делом. Как сообщает мистер Поппер, перед которым там вообще ничего не скрывают, любой, кто присоединяется к войску мистера Сергия, мужчина это или женщина, дает страшную встречную клятву, и после этого становится верным своего сюзерена, составляющим единое целое как со своими товарищами, так и с самим главнокомандующим этой армией. Такого внутреннего единства правителя и граждан человечество еще не знало, и коммунисты с их стремлением к идейной унификации по сравнению с императором Сергием выглядят просто как малые дети. Вне службы каждый из верных мистера Сергия является независимо мыслящей самостоятельной личностью, но стоит им встать в строй, как все вместе они превращаются в идеальную боевую машину, продолжение мистера Сергия, и тогда они уже не будут рассуждать или в чем-то сомневаться до тех пор, пока не упадет мертвым последний враг. При этом верна и обратная теория. Огромная масса верных суммой своих общих желаний и устремлений, в свою очередь, влияет на своего Патрона, ужесточая его реакцию по одним направлениям и смягчая по другим. Поскольку набирал мистер Сергий этих людей из разного рода униженных и отверженных, то и настроения среди них отнюдь не в пользу американского образа жизни, тем более что членство в Воинском Единстве, где не злословят, не предают и не бьют в спину, кружит этим людям головы будто стакан виски, выпитый на голодный желудок.
- Мистер президент! - воскликнул Генри Киссинджер. - То, что вы говорите, просто ужасно! Никогда еще у Америки не было столь опасного и непримиримого врага, а вы относитесь к этому так легкомысленно.
- Император Сергий, как я уже говорил, нам не враг, а всего лишь противник, - назидательно произнес президент. - Разница между этими понятиями заключается в том, что с противником в итоге можно подписать мирное соглашение без его полного разгрома, а врага требуется уничтожить до основания. Врагами мы станем только в том случае, если откажемся сворачивать с пути американской гегемонии, которая в итоге к двадцать первому веку оказалась гибельной для всего мира. И вот тогда таинственное исчезновение Третьего флота покажется нам мелкой неприятностью, тем более что, как я уже вам говорил, большая часть команд и морских пехотинцев пока еще живы, и даже здоровы. Но о них речь пойдет немного позже.
- Нет, мистер президент, так дело не пойдет! - возразил генерал Вейэнд. - В первую очередь вы должны поведать нам о судьбе матросов и офицеров Третьего флота, ведь они по нашему приказу отправились рисковать жизнью во имя американских интересов. А потому хотелось бы подробно знать, что с ними произошло, что это за другой мир и какие у наших парней там перспективы. Также мне как профессиональному военному хотелось бы понять, почему мистер Сергий не применил против Третьего флота имеющуюся у него уничтожающую грубую силу, ведь девяносто девять из ста из всех начальников, имеющих право принимать подобные решения, поступили бы именно таким образом, не считаясь ни с какими с последствиями.