Собственная методика Сучка состояла в том, что вечерами он вызывал в свои апартаменты группу детей и проводил с ними внеклассные занятия, которые иногда длились до утра, становясь причиной опоздания школьников на уроки и даже прогулов.
— Откуда взялись условности? Почему так называемые «культурные люди» не ходят голышом даже в тех случаях, когда этому ничто не мешает, например, летом? — начинал Носорог очередное дополнительное занятие, жадно наблюдая, как по его команде учащиеся полностью освобождаются от одежд. — Им стыдно себя показать? Неужели всем? А молодым, спортивным, как часто пишут в рубриках знакомств? Возьмите новорождённых, младенцев — они не знают таких дурацких выдумок, как стеснительность и стыд. А кто им начинает внушать приличия? Те, кому нечем похвастать. Да обратитесь вы к природе! Для чего самцам и самкам даны различные плавники, перья, рога, цвета и даже экстерьеры? Да для того, чтобы они распушали хвост, надували зоб, ревели, рычали, мычали — в общем, всячески доказывали свои принадлежность и превосходство. Давайте перейдём к практическому примеру. Подросток влюбился. Каков может быть его первый шаг к своей мечте, если ему, по его же мнению, особо нечем прельстить избранницу? И что её может увлечь: рестораны, подарки, путешествия? Но наш юноша не может этого пока ей предложить, а юность-то — одна! И эта встреча, может быть, тоже. Ну а если молодой человек чересчур скромен даже для знакомства и разговора? И вот представьте себе, как, мгновенно доведённый до отчаяния несбыточностью любви, он начнёт с того, что предъявит девушке волшебство превращения лилипута в Гулливера, гадкого утёнка в чудо-лебедя, готового служить своей избраннице, доставляя удовольствие и радость? Чем же он хуже купца, а по-современному коммивояжёра, который ничем, кажется, не рискует, когда демонстрирует свой товар? А что ждёт нашего доверчивого страстного молодого человека? Дикие вопли так называемой жертвы, может быть, даже преследование тупых очевидцев, может быть, даже жестокое избиение, будем надеяться, что только не статья Уголовного кодекса, которую вроде наконец-то умные люди отменили.
Всё то, что происходило в эти часы в кабинете директора, снималось на видеокамеру, установленную в незаметном месте. После «лекций» Сучетоков собственноручно записывал весь «пройденный материал» в общую ученическую тетрадь в клетку. Таковых, объёмом в девяносто шесть листов каждая, у директора накопилось ровно шестьдесят девять штук.
Чуткий наставник задавал «человечкам», как он трогательно называл своих подопечных, «домашнее задание»: письменный пересказ того, что было на «уроке», и непременно два-три рисунка на разобранные темы.
Дети обожали и лелеяли Сучка. Провести с директором ночь считалось приятным и выгодным. Счастливцам выдавали новую одежду, сюрприз (как добавлял Борис, «киндер») и даже денег на развлечения.
Обвал в жизни Сучетокова произошёл неожиданно и трагически. А началось всё с мальчика по имени Хуан.
Ребята звали его Индеец, потому что он был смугл, кареглаз и черноволос. В свои двенадцать лет Хуан выглядел на четырнадцать. Своей кличкой он был обязан отцу-недоучке, зачавшему дитя и улетевшему в родные латиноамериканские края. Мать Хуана, родив его, дала ему имя отца и отказалась от ребёнка. Вскоре она воплотила свою школьную мечту: вышла замуж за иностранца и покинула с детства нелюбимое отечество.
Мальчик провёл три года в Доме ребёнка, четыре — в дошкольном детдоме, а в семь лет попал в престижный детдом для школьников с изучением трёх иностранных языков. Здесь он закончил два класса, а в девять лет с ним случилось несчастье: ночью, предварительно усыпив ребёнка снотворным, дежурный воспитатель, а по-детдомовски «ночной», изнасиловал метиса.
Хуан всё же пробудился от кошмарных снов и нарастающей боли. «Ночной» зажал ему рот потной ладонью, завершил своё дело, а позже обещал зверски убить мальчика, если тот осмелится проговориться о происшедшем.
В течение последующих двух лет «ночной» продолжал свои десанты в постель мальчика, а взамен за эксплуатацию детского тела снабжал метиса сигаретами, клеем «Момент», «колёсами», жвачкой и прочими атрибутами «красивой» жизни.
Однажды Хуан заявил, что больше не желает потакать прихотям «ночного», а если тот будет настаивать на их дальнейшей близости, то ребёнок сам наложит на себя руки.
«Ночной» не поверил мальчику и продолжил свои домогательства. После очередной встречи и «подарка» Хуан разбил в туалете оконное стекло и изрезал себе руки осколком. Увидев кровь, он побежал к старшим ребятам, чтобы попросить спасти его от смерти: ему стало очень страшно той темноты, которая, кажется, к нему подступила.