Выбрать главу

Третий охранник, раненый Брантом в бедро и пролежавший всю ночь в темном углу, утром встал и обнаружил, что вполне может передвигаться. Он тоже, пройдя по залам, нашел трупы, испугался, выбрался из замка со стороны реки, сел в лодку, и поплыл вниз по течению. добравшись до моря, он вышел в его просторы и повернул на запад, к Теплой Лагуне. Море проснулось, лениво потянулось, и перевернуло лодку. Держась одной рукой за киль, охранник изо всех сил работал остальными конечностями, включая раненую, и сознавал, что не успевает — берег был далеко. Терпящим крушение заинтересовалась стая дельфинов. Они тыкали в него носами и пищали, радуясь. К праздненству присоединилась было молодая акула, но дельфины, возмутившись, убили ее и опять стали заигрывать с раненым. Он пытался их просить, потом стал на них кричать, и, отчаявшись, начал с ними сражаться, проявляя доблесть. Дельфины очень удивились такому недоброжелательному к ним отношению и за четверть часа дотолкали лодку с неприветливым, цепляющимся за нее, существом до берега, и оставили там это сквернохарактерное существо с тем, чтобы оно никогда больше к ним не возвращалось. Даже если оно, существо, одумается и подобреет, все равно они с ним играть больше не будут, они обиделись, вот и все.

Существо полежало некоторое время на песке, бормоча и вздрагивая, а потом встало и заковыляло в сторону Теплой Лагуны. Пройдя мимо череды прибрежных вилл, из которых ни один гад не вышел, чтобы поинтересоваться, не нужна ли помощь попавшему в несуразную беду, существо приплелось на окраину, где в обшарпаной таверне угостил его полным кубком мерзкой браги какой-то русоволосый драконоборец, рассказавший существу несколько диких историй про эльфов и Страну Вантит. За два часа, взбодренный брагой, враг дельфинов добрался до северной окраины, пришел в войско, и сообщил, что Фалкон мертв. После этого ему не понадобилось даже просить аудиенции у командования — командование, страдая одышкой, прибежало к нему само в полном составе. Он поведал им обо всех своих впечатлениях и был слегка задет тем, что про дельфинов слушали рассеянно. Десять всадников под началом опытного капитана устремились к Замку Оранжевых Лисьтев. Замок они не нашли и вернулись ни с чем. Тут же раненого бражного обвинили в измене, но, на его счастье, кто-то из военачальников вспомнил, что играл в детстве в разбойников в окрестностях замка, который, вроде бы, так и назывался — Замок Оранжевых Листьев. Наконец кому-то пришло в голову найти карту и посмотреть, что и как. Еще десять всадников, на этот раз вооруженные картой, устремились в правильном направлении и вернулись через три часа, к вечеру уже, и подтвердили, что все так и есть, как изменник рассказал. Изменника освободили из-под стражи, но доверие к нему было тем не менее потеряно навсегда.

В стане мятежников тем временем искали Нико, чтобы его расспросить, но он исчез также внезапно, как появился. Фрика и Шила в сознание не приходили, несмотря на усилия лекаря.

Продвижение ударенного и оглушенного по суше заняло больше времени, чем продвижение раненого по воде. Частично сказалось отсутствие дельфинов. Они прибыли в стан Зигварда чуть за полдень и потребовали аудиенции с «зурпатором».

Зигвард вышел к ним из шатра, брезгливо оглядел обоих, и спросил, что им нужно.

— Великий Лжезигвард! — высокопарно обратился к нему ударенный. — Твой час зазвонил. Мы доставляем тебе честь доброй вести.

Зигвард засмеялся.

— Ну, ну? — сказал он.

— Мы призрели нечеловечные поступки жестокого Фалкона, обижателя и расстраивателя ниверийского народа и больше не намерены терпеть. Нам не нужно обещанное им великое будущее и свобода духа, мы хотим, как продажные кронинцы, жить под властью вероломного зурпатора, ибо оно нам мило, как всем. Мы требуем порабощения никчемной династией! И мы согласны об этом всенародно публиковать!

Помолчали.

— И что же? — спросил Зигвард.

— Теперь ты, — сказал ударенный оглушенному.

— Нет, говори ты, ты красиво говоришь, я так не умею.

— Хорошо. Великий Лжезигвард! Дабы доказать тебе, о коварный владыка, свидетельство верности нашей неслабой, рапортуем мы тебе гласно, что ассассинирован нами негуманный Фалкон.

— А ну, еще раз, если вас не затруднит, — сказал Зигвард. — Что с Фалконом?

— Мы его… того… убрали.

— Куда убрали?

— К чертовой бабушке. Закололи.

— Ого, — сказал Зигвард. Он хотел было завести их в шатер, но кругом было много воинов, и все они, конечно же, все слышали. — Так. Вы вдвоем?

— Да.

— В стане?

— Нет.

— По поручению Хока?

— Нет, Хока мы тоже убрали, когда он его защищал, — ляпнул оглушенный, а ударенный толкнул его локтем и сделал ему страшные глаза.

Что-то случилось, это точно, подумал Зигвард. Но что? Что он такое плетет? Фалкон убит — это возможно. Эти двое, кстати говоря, вполне могли это сделать — вон какие у них лица дубовые. Но то, что они заодно убили Хока — возможным не представлялось. Хок защищал Фалкона? Зачем? И куда пропал этот подлец Нико? И где тот, который с ним был?

— И где теперь Фалкон? — спросил он.

— Все там же, — сказал ударенный. — В Замке Оранжевых Листьев.

Зигвард разбирался в людях гораздо лучше, чем все фалконовы советники вместе взятые, лучше, чем сам Фалкон, поэтому трое всадников, которых он отправил в Замок Оранжевых Листьев, нашли и замок, и трупы, и вернулись через два часа. Зигвард тут же послал в замок карету. Вывоз трупов не занял много времени. Запертых повара и служанку выпустили и отпустили, и они куда-то ушли пешком, возможно в Артанию, хотя вряд ли, ибо прожившие на ниверийской территории более двух лет артанцы, несмотря на горячие симпатии по адресу степного своего края, редко возвращались домой.

Ночью в стан фалконовцев пробрался лазутчик, и, прибыв обратно, рапортовал лично Зигварду. Враг не то, чтобы растерян, но как-то не уверен в себе. Патрули частично спят. Бочки с сыпучей смесью для огнестрелов располагаются на пяти телегах вправо от шатра командования.

Зигвард произвел простой логический анализ ситуации. Смесь — это то, что заставляет огнестрелы работать, без смеси огнестрелы — просто чугунные болванки, от поленьев отличаются тем, что ночью на них сидеть холодно.

Он снарядил отряд из двадцати человек и вооружил их вместо арбалетов простыми луками, а наконечники стрел они обмотали паклей и окунули в смолу, а к седлам привязали по нескольку факелов. Чтобы в последствии о нем не говорили гадости, Зигвард возглавил отряд сам.

Шагом, гладя коней по холкам, чтобы они не ржали и не рыпались, всадники приблизились к неприятельскому стану. Небо покрыто было облаками, и виден был лишь огонь костров фалконовской стражи. Следуя методу Кшиштофа, Зигвард передал приказ шепотом по цепочке. Всадники зажгли факелы и вонзили шпоры в бока коней. Пролетев галопом короткое расстояние, отделяющее их от неприятеля, они ворвались в стан. Только один огнестрел успел выстрелить.