— Вот и всё, — тяжело дыша, сообщил Велемир, выезжая из-под крон. — Запомни, Аристон… Чем больше монстр, тем проще с ним справиться. Куда хуже мелкие, но изрядные числом.
— К заставе скорее поехали! — воскликнула, подъезжая девушка.
— Экая ты быстрая, — перевёл дух старик. — Ты на моего мерина посмотри. Он только что такую скачку выдержал, что и в кошмарном сне не приснится. Ему теперь до вечера шагом ходить нужно, силы восстанавливать.
Путь от места гибели змеловога до заставы занял минут двадцать — и сразу стало ясно, что они опоздали. На месте воинского укрытия копошилась однородная рыжая масса: подошедшие позже арахнопаки бегали по спинам своих товарищей, пытаясь подлезть по них и добраться до добычи — но своего места никто уступать не пытался.
— Странный сегодня день, — пробормотал Велемир. — Долина будто встрепенулась, как мокрый пёс, и раскидывает тварей в несчётном количестве. Змеловог чересчур большой, восьмилапых не сосчитать, заставу потеряли. Нужно сегодня к оракулу идти. Не то что-то в мире происходит.
— Они нас заметят, дед, — предупредил Аристон.
— Я этого и хочу. Они, как всё разорят, дальше пойдут. Если нас заметят, то за нами погонятся. Коли нет — пойдут в сторону города и такое там устроят, что пограничникам по гроб жизни от позора не отмыться будет. Давай-ка, Аристон, поближе подъедем. Пусть видят.
Всё произошло куда быстрее, нежели они могли подумать: сотни восьмилапых существ с собачьими головами все вместе хлынули через стену и помчались к новой добыче.
— Бежим!!! — старик повернул коня, послал его в галоп. Раненый паренёк и девушка помчались следом.
— И д-долго на-ам так нёс-ст-тись? — подпрыгивая в седле, спросила хозяйка двора.
— Пока кони выдержат, — оглянулся на неё Велемир. — Чем дальше тварей в пустыню уведём, тем дольше им назад к человеческому жилью возвращаться. А Щит должен быть уже на подходе. Он аранопаков остановит, против него ничто не устоит.
Кони начали уставать где-то через час бешеной скачки. Восьмилапые приближались к спинам всадников медленно, но неуклонно.
— Кажется, и наша очередь пришла, — устало выдохнула девушка. — Я больше не могу.
Старик оглянулся на неё, потом на арахнопаков, потянул на себя правый повод, отворачивая коней. Девушка увидела, как от неё отделилась, как бы выросла прямо из тела, другая всадница, которая продолжила скачку, а от кобылы хозяйки остались только уши, летящие в воздухе, подобно двум бабочками. Хозяйка двора посмотрела по сторонам и увидела ещё четыре лошадиных уха и столько же — человеческих.
— Мы уходим? — осторожно спросила она.
— Да, — послышался голос Велемира. — Пусть чудища за мороком ещё немного пробегутся. Он скоро рассыплется, но мы успеем ускакать. Главное, чтобы кони выдержали. Когда восьмилапые появятся снова, бедные лошадки смогут только стоять. Вот тогда и вправду наша очередь настанет.
Старый колдун позволил прорезаться в воздухе трём силуэтам только после того, как последний рыжий хищник, торопливо перебирая ногами, скрылся среди песков. Как ни хотелось всадникам помчаться во весь опор — но скакуны еле шли, тяжело вздымая бока, и никаким приказам более не подчинялись.
Между тем земля снова наполнялась гулом. Но на этот раз не ритмичным, как при бросках змеловога, а ровным и постоянным.
— О-о, ребята, сюда, похоже, Щит идёт, — закрутил головой Велемир. — Давайте убираться с дороги, он своих и чужих не разбирает. Уничтожает всё. А мне ещё к оракулу сегодня до темноты попасть нужно. Если день умрёт, про него расспрашивать будет поздно. Пора возвращаться к хозяйке границы.
Подушка накрылась в самый неподходящий момент. Впрочем, они всегда выходят из строя не вовремя. Речь идёт, естественно, не о той подушке, на которой спят по ночам, а о банальной воздушной подушке автобуса марки «Икарус 260-П», в просторечии — Пешки. Видимо, двудверной красавице очень не хотелось расставаться с водителем на ночь. Ревнует, что ли? Так ведь не должна: парень он холостой, не к жене убегает.
— Серёжа наш, между прочим, — с укоризной попенял машине Саша Трофимов, — посимпатичней будет, повиднее. Бабник к тому же. Вот его бы и ревновала! Зануда. А я маленький, лохматый и толстый. Чего ты от меня хочешь.
На счёт «маленький и толстый» Саша, конечно преувеличивал. При своих ста семидесяти пяти роста он весил семьдесят пять килограмм. Но вот только сменщик его имел тот же вес, но росту вымахал на две головы выше, рядом с Серёгой он казался маленьким колобком. И на счёт лохматости Трофимов приврал. По лености своей он носил стрижку класса «бобрик», которая не требовала причёсывания вообще. Но в данный момент это всё равно ничего не меняло.