Парень очень плохо скрывал тот ужас, который его душил – он читался в его глазах. В солнечных лучах блестит испарина, проступившая на лбу.
— Мы тебя не трогали. Мы не сделали ничего такого, мы не причиняли тебе вред. Отпусти нас, – голос срывается.
Девушка молчит. Замолкает всё вокруг, и даже Ирвин лежит неподвижно. Никто из них не сдвигается с места.
Будто бы время остановило свой ход.
— Пожалуйста. Прошу тебя.
В тишине ей слышится звук работающих настенных часов, отсчитывавших минуты. В одну секунду ей начинает казаться, что по венам вместо крови разливается холодная вода.
Всего секунда.
Без предупреждения она перезаряжает ружьё и стреляет, не целясь.
Эстер набивает тело Остина свинцом.
Воздух наполняется взрывами, а Миранда задыхается в вопле, когда Айвз, захлёбывающийся кровью, падает на колени. Его грудь испещрена дырами, а рот открывается в немом крике.
Гильзы отлетают на пол. За окном кто-то противно визжит, ведь одна пуля задевает стекло.
Не медля, Эверт делает перезарядку и выстреливает в висок одноклассницы, прикрывшей уши. Её кровь пачкает одежду, каплями орошая чёрные штаны.
Наконец-то заткнулась.
Тварь.
Равнодушно переступает через мёртвую одноклассницу и возвращается в центр класса. Открывается зрелище, захватывающее дух.
Колин Уорд, с открытым ртом и мокрым лицом, которое, кажется, осунулось, валялся на полу в неестественной позе. Широко раскрытый карий глаз, смотревший в никуда, стал стеклянным. В голове зияет пустая чёрная дыра.
Остин Айвз лежал лицом вниз. Книга в зелёной обложке, до падения стоявшая на полке, теперь впитывает его кровь в страницы; собственно, как и порванный свитер парня. Рядом – телефон, на экране которого светится номер: «9-1-1».
Миранда Ирвин, распластавшаяся между третьим и вторым рядом, запуталась в своих тёмных волосах.
(«этояэтояэтовсёСДЕЛАЛАЯ»)
— Ну? – пристально всматривается, пытаясь сохранить картинку в глубинах своей памяти в мельчайших подробностях.
«Ещё одна».
Эстер морщится.
«Здесь есть ещё одна».
Поворачивает голову. Хруст шейных позвонков.
— Ещё одна, – вдумчиво повторяет Эверт, обводя взглядом помещение. — Ещё одна… Как я могла забыть?
Шарлотта. Где-то тут прячется Шарлотта, она видела, она точно её видела.
— Ну-ну, выходи, – кажется, догадывается, под какой из парт сидит девушка. — Я же знаю, ты где-то здесь. Ты не сможешь спрятаться, – прощебетала та, улыбаясь. — Давай сыграем в игру, – предлагает Эстер, обходя первый ряд. — Если ты выйдешь сама, стреляю в голову. Будет совсем не больно, умрёшь мгновенно. Если тебя нахожу я – палю в живот. Ты будешь истекать кровью и подыхать мучительно медленно. Может, тебе удастся доползти до лестницы. Покатишься по ступенькам вниз, умрёшь там же.
Мимолётный взгляд на часы.
— Я считаю до трёх, хорошо? У меня не так уж и много времени.
Она останавливается, ведь уже знает, где притаилась Фрост.
— Один, – вздыхает Эстер, лениво смотря на пустой стол.
Извне раздаются шаги и её это радует. Они сами идут к ней.
— Два.
Стучит пальцами по поверхности, прикусывая нижнюю губу. Шарлотта не двигается. Может, молится про себя, чтоб это всё оказалось ужасным сном?.. В таком случае ей больше не проснуться.
И, через секунду, в мёртвой тишине раздаётся:
— Три.
Эверт подрывается с места; тогда Шарлотта впервые подаёт голос и пронзительно вскрикивает. Она отталкивается от парты и поднимается на ноги.
Чёрт её дёрнул начать бежать.
Громко смеясь, девушка наставляет на удаляющуюся цель «Моссберг» и выстреливает ей в бок. Фрост взвизгнула; она упала на одно колено, прижав ладонь к кровоточащей ране. Схватившись за косяк двери, попыталась подняться, но Эстер стреляет вновь, попадая прямо в колено. Стон боли наполняет помещение, и тогда, кажется, Шарлотта сдаётся и падает на пол, скрючиваясь и зажимая смертельные увечия.
Эверт одолевает приступ безумного смеха. Она прикрывает рот ладонью, но не может перестать. Так забавно, чёрт, так… Так весело. Одноклассница похожа на грёбаного таракана, которому оторвали все лапы, но он продолжает бороться за никчёмную жизнь.
— Ты сама виновата в этом, – не умолкая, произносит сквозь смех та. — Господи, ты такая жалкая. Мне даже патроны на тебя не хочется тратить.
Фрост щурит глаза и сцепливает зубы, не в силах даже двинуться.
— Ладно уж, – дёргает дверную ручку, вымазанную в крови. — Подыхай.
9:48 AM
Когда срабатывает вторая трубчатая бомба, заложенная в другой части первого этажа, Эверт поднимается по лестнице наверх. По дороге она встретила двух парней явно младше неё. То, как они попятились назад, когда увидели оружие, развеселило её. Пришлось убить их прямо на лестничной клетке: заляпав стены кровью, тела свалились друг на друга, изогнув шеи под причудливым углом.
«Пять».
Люди всё высыпали на улицу. Чёрный дым, валивший от загоревшегося кафетерия, клубясь, тянулся к верхним этажам. За окном – крики и стоны, громкие рыдания и вой сирен, звучащий где-то вдалеке. Скоро сюда прибудут и полицейские, и скорая, и пожарные… и журналисты, если ещё не прибыли. Время поджимает, и Эстер чувствует лёгкое напряжение, уже начавшее расти.
(«интересно, прервалось ли телевидение на экстренный выпуск новостей?»)
Запах гари с каждой минутой ощущался всё более остро.
(«надеюсь, они там все, блять, задыхаются»)
Идя быстрее, она оглядывается по сторонам.
Сердце бьётся чаще.
Чей-то бег.
— Чел, блять, я всё понимаю, но сейчас не время проверять сообщения, – она узнаёт низкий голос запыхавшегося Чака Ходжеса. — Мужик, реально поторапливайся…
— Да завали ты ебало! – злобно шикнул Нейтан Гэммер, и, судя по звукам, остановился. — Эверт… – он попытался отдышаться.
— Чё?
Девушка, прислушиваясь, подошла ближе.
— Эверт… с дробовиком…
— Хули ты несёшь? – вспылил Чак. — Эта мелкая сука и дробовик? Она девчонка, к тому же. Какой там дробовик, блять? Розовый с блёстками? Не неси хуйню, нужно выбираться.
— Дрейк написал это… – пауза и растерянность в голосе, – и вышел из сети.
— Я этому Дрейку все зубы нахер повыбиваю за такие шутки, долбоёб конченый, – зашипел Ходжес на Нейтана. — Пошли.
— Где Глория?
— А тебе есть до этого дело?
Они идут в тот коридор, где, притаившись, поджидала Эстер. Их голоса становятся громче.
— Наверное, свалила со всеми, – звучит всё ближе. Помещение погружено в темноту, ведь свет, лившийся из надтреснутых окон, сюда не попадал.
— Да, но что, ес… – Гэммер обрывается на полуслове, потому что встречается взглядом с ней.
В сумраке девушка видит, как искажаются черты лица испуганного Нейтана.
— Приветик, мальчики.
Они вдвоём, вытаращив глаза, смотрят то на ружьё, то на неё таким взглядом, как будто не могут поверить в увиденное. Переглядываются и оба делают шаг назад.
Эстер скучающе смотрит на свои ногти, хмурит брови и закусывает нижнюю губу. Парни словно оцепенели, с ужасом на лице пытаясь проследить за каждым движением вооружённой Эверт.
— Что… что за хуйня? – начиная впадать в панику, выпалил Ходжес.
— А? – подняв на него зелёные глаза, переспрашивает. — Ты о чём?
— Об… – трясущийся, он кивает на заряженный «Моссберг». — Об этом!
— Пустышка, – ухмыльнулась та. — Ничего особенного.
С немым вопросом, застывшим на вытянутом лице, Чак открывает рот.
— Чего пялишься? – удивляется Эверт. — Иди куда шёл.
Парни снова переглядываются, не зная, как действовать.
Первым сдаётся Ходжес.
Юноша дёрнулся; это послужило для неё знаком того, что можно начинать.
Он, бросив Нейтана, сорвался с места и понёсся прочь, в сторону лестницы, по которой уже кто-то бежал.