— Все устроились? Готовы?
Мэр дал команду близнецам. Перегородка, отделяющая нас от шофера, поднялось. Лимузин плавно тронулся…
Я пригнулся чтобы разглядеть здание, из которого мы вышли, появились на этот свет, обрели право на жизнь. И увидел, что это не домик с колодцем, как мне представлялось сначала, а часовня, или даже храм. Он вплотную примыкал к другим домам, и только по куполам и высоким входным дверям можно было отыскать его среди зданий.
Храм скрылся за деревьями. Мы проехали еще квартал, повернули на светофоре налево, а затем направо и выбрались на шоссе.
Пока лимузин медленно плыл по городским улицам, мэр снял пиджак с небесным отливом и остался в белой рубашке. Чуть ослабил бирюзовый галстук. Пиджак он бросил на свободное место рядом со мной.
Нацепил круглые очки, закинул ногу на ногу.
Он быстро просматривал документы в кожаной папке, взгляд его скользил по страницам. Иногда он на несколько секунд останавливался.
Заметил мой взгляд и пояснил.
— Много гостей… Мероприятия на месяц, надо обновить план. Не успел утром просмотреть.
И вернулся к бумагам.
Задумываясь, чесал бровь, а, принимая решение, стучал пальцем по корешку. Когда решение было принято, он касался крупного камня на кольце, и тот зажигался на миг каким-либо цветом. Чаще всего бирюзовым, либо оранжевым, изредка черным.
Я догадался, что так он отправлял документ на исполнение.
Не глядя на нас, мэр рассеянно проговорил:
— Мы едем в гостиницу. Короткий путь к южному входу через центр. Но туда нельзя… Карнавал. Открытие тридцать первого сезона. Праздничное шествие, дороги перекрыты. Мы едем к центральному входу в объезд…
Мэр постучал по корешку и прикоснулся к камню.
Камень вспыхнул черным.
В лунном свете колодца, в ночной мгле, я не заметил его. Там камень был прозрачен, как стекло, невидим. Ничем не выдавал себя.
Камень легко было принять за пустышку. За обычный кусок кварца, ограненный таким образом, что менял окраску в зависимости от угла, под которым в него входил свет. Лучи при подобной огранке проходили через поверхность, преломлялись, и оказались пойманы, заперты в кристалле.
Но этот камень был совсем другим.
Я знал его.
— О, как интересно. А вот и ваши факсимиле… — Мэр переложил один из листов в папке наверх, почесал бровь. — Вижу, вы прибыли без сопровождающих. Кто-то будет?
Он посмотрел на нас поверх круглых стекол.
Мы с Ильей переглянулись. В вопросе таился подвох.
— Мы не знаем, — сказал Илья.
— Тогда вы поступаете в собственность Ритуала, и вам назначается опекун. Права и обязанности я объясню позже. Или… — он неожиданно отложил принятие решения. — …лучше, если Принц все объяснит.
Я ощутил себя в книжке детского писателя с несчастливым концом. Внутри все неприятно похолодело.
— Вы похищаете нас? — уточнил я, улыбаясь.
— Конечно! — воскликнул он. — Как вы догадались?
Потом озадаченно посмотрел, до него дошло:
— О, не бойтесь… Опека Ритуала, это не страшно. И… я, кажется, забыл представиться.
— Вы мэр, — сказал Илья, — правда, не понятно, чего.
— Уже двадцать лет как… Старею.
Он иронизировал над собой совершенно непринужденно. Изобразил руками в воздухе газетные заголовки:
— Только представьте… «Мэр города Снов». Я так долго на этой должности, что сам погрузился в сон.
На слове «старею» Синг скосил на него смеющиеся глаза.
— Мы догадались, кто вы.
— Неужели?
— Дежавю… — проговорил я, — думаю, дело в камне.
И замолчал, прислушиваясь к себе:
— Чувствую связь, будто мы знакомы. Откуда он у вас?
— Он особенный… — согласился мэр. — А вот насчет связи, это необычно, такого раньше не было.
Камень из прозрачного стал бирюзовым, бордовым, а потом изумрудным.
Илья завороженно смотрел, как камень меняет цвет.
В его расширившихся глазах светилось восхищение. Оно было настолько живым и чистым, что мы невольно улыбались, глядя на Илью.
Он воскликнул:
— Это он сейчас поздоровался?
— Вполне возможно… — качнул головой мэр.
Я ждал, что мэр ответит на мой вопрос о камне. Но мэр молчал. Сделал вид, что вопроса не было. Меня это не смущало: отсутствие ответа само по себе было ответом.
Камень снова стал прозрачно-нейтральным кристаллом кварца.
Мэр вздохнул:
— Синг, надо присмотреть за нашими визави… Хотя бы первое время. Чтобы не влипли в какую-нибудь душераздирающую историю.
И пояснил свою мысль:
— Эта история с интервью не дает мне покоя… Ритуал всегда был популярен, а сейчас — вдвойне. Высокий сезон… привлекает различных безумцев. Отследить всех невозможно. С некоторыми… я бы даже не назвал их людьми… лучшее не пересекаться.