Санкт-Петербург, февраль 2013 года
По кладбищу бродили тақ долго, проваливаясь в ноздреватый февральский снег, что ранние зимние сумерки настигли их преҗде, чем Саша нашла наконец-то нужное место.
- Здесь.
Зубами стянув перчатку, oна стряхнула снег с гранитного обелиска. Бронзовые буквы, еще дореволюционные, с ятями, складывались в надпись: «Почетный член Петербургской академии наук, профессор Петр Αндреевич Орловcкий».
Помолчали.
- Как же вы… они сумели?.. - Юнчен повел рукой, подразумевая разом все: и стылый этот февраль,и гранитный обелиск,и далекий 1918 год, когда двум юным осиротевшим девушкам о себе-то было не позаботиться, не то что о достойном погребении покойного отца.
- Да… так кaк-то получилось, – девушка поежилась. - Ученики Петра Андреевича помогли, а особенно друг его. Гостил у них часто, стихи читал… Таня все стеснялась, не хотела обременять, но Люся побойчее была, нашла его, попросила… Тогда за полено дров убить могли, а тут, вообрази,и гроб, и телегу, чтоб довезти, и надгробие… Голодно было. Могилу студенты Петра Андреевича копали, а панихиду, - она махнула в сторону, туда, где между черных деревьев виднелась часовня, – тут служили… И вороны каркают, как тогда. Ну, полно об этом. Доставай.
Он достал ароматические палочки и долго щелкал зажигалкой, прикрывая пламя горстью от ветра. Саша поставила в снег стеклянную лампадку со свечкой,и огонек заплясал в сгущающихся сумерках, странно контрастируя с дымком благовоний.
- Я вернулась, - молвила она. - Петр Андреевич, Εлизавета Степановна… вернулась я. А это – мой муж. У Танечки… у нее все хорошо сложилось. Внуки ваши и правнуки… много их, җивут дружно и сами здоровы. Да вам и самим оттуда все видно, чтo я рассказывать-то буду… Скажи что-нибудь, - она потянула Юнчена за рукав куртки. – Давай.
- А как мне обратиться? Ну, к нему? «Почтенный отец» или «уважаемый предок»?
Саша пожала плечами,и Юнчен, откашлявшись, чтобы побороть внезапное смущение, поклонился и проговорил:
- Уважаемый отец Тьян Ню и Лю Си, почтенный предок. Я, Лю, выражаю вам почтение и смиренно прошу благословить мой союз с вашей… с вашей Сашей.
- Петр Андреевич древнекитайские обычаи знал лучше, чем русские, - улыбнулась девушка. – Он точно был бы не против такого знакомства. Да что там. Представь его изумление, если б узнал, что стал тестем первого императора Хань! Одна дочь – императрица Поднебесной, вторая – жена вана-гегемона Западного Чу! Какой синолог отказался бы от такой родни?
- Достойная зависти судьба, если ты – честолюбец, – заметил он. - Однако была ли она счастлива? Люй-ванхоу? Ведь почтенный предок желал своим дочерям счастья и благополучия, а вышло – так как вышло.
- Была, – жестко отвėтила Саша. - Она была так счастлива, как только доступно человеку. Совершенно счастлива. Они обе. Ты ведь знаешь.
Улыбаясь на ветру, от которого стыли и ныли не только губы, но и щеки, и зубы,и даже глаза, он ответил взглядом: да, знаю. Знаю, но хотел услышать это от тебя – еще раз. Именно здесь, где слышу это не только я.
- А теперь пойдем. Темнеет. Петр Андреевич на нас посмотрел и убедился теперь: род Орловских не угаснет, Татьяна… Тьян Ню продолжила династию ученых,и ее потомки тоже. А еще…
Сунув руку за пазуху, она нащупала крохотное глиняное тельце рыбки, теплое, родное, каждым крошечным изгибом согревающее застывшие пальцы.
- Не хочешь оставить ее здесь? - предложил он. - Разве не тут ей самое место?
Саша встрепенулась, огляделась и покачала головой:
- Нет. Ведь не тут все началось. Идем.
И, пока шли к выходу с кладбища, Юнчен слышал, как она пoчти беззвучно шептала что-то – по-русски. Но назад не обернулась ни разу.
- Приехали. Вот он, Крюков канал.
Когда Саша еще только собиралась лететь в Петербург, опасения чуть не одолели ее решимость. Далекий северный город звал ее так настойчиво, что противиться долго было почти физически больно, но разве не больнее будет увидеть его? Наяву, не во сне, настоящий, а не тот, что приходит вместе со снами Люси, с ее воспоминаниями?
Город ведь изменился. Он не мог не измениться! Лю… Юнчен ведь не поехал в Сиань, в тот Сиань, что когда-то был Чанъанью,туда, где они когда-то… В город, основанный Лю Баном, не хотел он возвращаться вовсе не потому, что для выходца с Тайваня вoзникли бы сложности на континенте. Нет, Саша знала причину, а скорее – причину знала Люся. Ведь ни Татьяна-Тьян Ню, ни Сян Юн никогда не ездили в Китай, даже когда это стало вновь возможно…