— Встать, кто это сделал! Или наказан будет весь класс.
Все сидели.
Прозвенел звонок. Раздался большой облегченный вздох.
— Виновник может признаться мне до конца уроков. Завтра будет поздно.
Все шумели. Я вышел из класса и, вскинув голову повыше, направился в учительскую.
Во гневе оглянись!
Не успел я выкурить сигарету, как заметил в дверях длинноногую, выросшую из формы Уткину. Она заговорщически подмигивала и, манила пальцем. Отменные манеры у ребенка!
— В чем дело?
— Я знаю, кто пустил муху, — заговорила в нос Уткина. — Это Сомов. Я видела, честное пионерское.
— Почему же не сказала, когда я спрашивал?
— А он бы потом поколотил.
— Он и теперь тебя поколотит. Я же должен сказать, от кого узнал… Постой, ты чего ревешь?
— Я ж вам… я только вам сказала.
— Зачем?
— Вы ж будете всех наказывать… А мне папа не разрешает задерживаться… Он на перерыв приходит… Побьет, если я опоздаю.
— Иди в класс.
— А вы не скажете?
— Иди в класс!
Как в лесу! Заяц боится и волка и охотника! «Черт знает что!» — бормочу под нос.
— Вы всегда вслух мечтаете?
Оборачиваюсь — улыбаются ямочки на пухлых щеках. Насмешливо прищурены голубые глаза.
— Виктория Яковлевна, вы умеете выть?
— Допустим.
— Научили б меня.
— Раньше расскажите, зачем это вам нужно.
Я рассказал. Она даже прослезилась. От смеха.
— Боже мой! Такой большой — и мухи испугался. Вы же историк. Придумали бы какую-нибудь историю. Ну, хотя бы про гусей рассказали, которые Рим спасли. Дети бы вас слушали, разинув рты. Муха залетела б куда-нибудь — и делу конец.
Наверно, на меня жалко было смотреть. Она посерьезнела:
— В гневе самое главное — вовремя оглянуться. Посмотреть на себя и вокруг. Очень помогает. Говорю вам, как старая учительница.
Приятное видение, взяв из шкафа классный журнал, исчезло.
У меня было «окно» — свободный час, и я снова остался со своими думками. Оглянись во гневе! В самом деле, как же это я?.. Наш декан, сам из учителей, только и знал, что твердил: «Овладевайте классом». Учитель, не владеющий классом, все равно что хирург, не владеющий скальпелем. И тот и другой опасны для жизни. Учитель даже опаснее. Всю жизнь без ножа режет своих питомцев. И хоть бы что! Ведь практически нива просвещения не подлежит прополке. Неужели и мне суждено стать бурьяном на этой ниве?!
На переменах я демонстративно прохаживался мимо своего класса. Заметив меня, ребята притихали. Но в глазах у них сколько хочешь чертиков. Играют со мной в кошки-мышки. Сомов и не думает идти ко мне сдаваться. Теперь я мог бы сам загнать его в угол. Для этого мне пришлось бы воспользоваться агентурными данными Уткиной. Не хватало еще, чтобы я в классе начал разводить фискалов!
Наконец послышался звонок. Вернее, символ его. Электрические звонки почему-то не работали. Перемены отбивала уборщица молотком по рельсу, подвешенному под лестницей первого этажа. Под этот унылый звон я пошел, решительный и строгий, овладевать классом.
Педагогика «Кто кого»!
Признаться, в класс я входил с миром, готовый на компромисс. Но проводившая последний урок учительница ботаники Полина Поликарповна с новой силой раздула тлевший костер.
— Это ваш класс? — спросила она меня тоном, в котором слышалось: «Это ваши львы и тигры?» — Веселые ребята, ничего не скажешь. Совсем не умеют себя вести. — И уже обращаясь к классу: — Я понимаю, первый день после лета, процесс ассимиляции только еще начался, но надо же осознать, где вы находитесь. Посмотрите, какую школу для вас построили. Светло, просторно. Сидите себе, слушайте внимательно. Так нет — возитесь, шумите, стреляете из резинок. Куда это годится? Ведь каждую минуту безделья вы теряете целую минуту жизни! Теряете! А вам нужно при-об-ре-тать! Этак дойдете до десятого класса и половины того, что надо, не возьмете от школы. А потом удивляются: дети у нас хорошие, цветы жизни, откуда же берутся плохие взрослые, бездельники и тунеядцы? Хотите стать людьми, достойными строителями коммунизма, беритесь за ум. С первого дня. Вот так-то!
Сказала — и душу свою спасла. Нашла перед кем философствовать! Эти голубчики любому философу сядут на шею. Уютно и прочно.
Дождавшись, пока Полина Поликарповна с достоинством покинула класс, я подошел к столу и скомандовал:
— Встать! Выйти из-за парт! Стоять смирно! Разговоры!
Тридцать восемь пар глаз смотрят на меня. Смотрят удивленно, насмешливо, хмуро, спокойно, выжидающе, вызывающе, боязливо, терпеливо, смело, голодно, устало…