Ребята нехотя начали одеваться. Тактичный народ, они ничего не напоминали беглецам об их участи, и те молча складывали свои вещи.
Домой мы вернулись с большим опозданием. Такое с нами и раньше случалось, поэтому никому особенно не влетело.
Юрка ходил в пятый «А», но душа его постоянно витала в нашем классе. Его место на первой парте оставалось пустым. По уговору ребят Оля никого не пересаживала туда. В «журнале дежурного» ребята с завидным упорством писали его фамилию в графе отсутствующих и рядом помечали «временно». На всех переменах Юрка околачивался около нашего класса и никак не мог привыкнуть к пятому «А».
— Разве это класс?! — повторял он в сердцах. — Маменькины сыночки. Карандаш попросишь поля отчертить, и то ехидничают: надо свой иметь!
Как-то Юрка заявился в школу, тяжело припадая на палку. Официальная версия гласила: подвернул ногу. Ребята, смеясь, просвещали меня:
— Вы думаете, чего Юрка хромает? Нога болит? Как бы не так! Это он силу воли закаляет. Такое задание себе дал: целую неделю хромать.
Дома
— Явился?
Мама произносит это слово с десятком оттенков в голосе. Чаще всего в нем слышится горечь. Горечь и радость вместе. Она обижается, что я подолгу задерживаюсь, и радуется окончанию своего одиночества. Ведь она совсем не выходит из дому. По воскресеньям я хожу на рынок и делаю запасы на неделю.
Я уже давно не пристаю к ней с вопросом «Как здоровье?». Возвращаясь с работы, я легко ориентируюсь в обстановке. Если вкусно пахнет из кухни, значит все в порядке, мама вставала, готовила. О том, что ей было плохо, скажут запахи лекарств. Во время приступа она сама делает себе уколы. Мама медик.
Все у нас в семье было ладно, пока не пришла война — время беспощадной амортизации сердец. Первый раз мать потеряла сознание прямо в операционной госпиталя. Дома она горевала, казалось, не столько из-за диагноза, сколько из-за потерянного обручального кольца, которое она во время работы хранила в кармане халата. «Больше мы не увидим отца», — твердила она суеверно.
И действительно, сбылось ее пророчество: мы получили извещение о гибели отца. Здоровье мамы ухудшалось. А два года назад она вовсе сдала. Врачи «Скорой помощи» знали наш адрес, как свой собственный. О работе уже не могло быть речи.
Последнюю неделю мама чувствовала себя сносно. Мы даже запланировали на воскресенье выход в город. С тех пор как я работаю, мама не упускала случая, чтобы не подразнить меня титулом главы семейства.
— Ты еще не обедала?
— Как же я сяду за стол без главы? Обещал прийти к двум, вот я и жду.
— Так получилось. Ребят после музея потянуло на реку. Воскресенье все-таки.
— Если б я тебя только по воскресеньям ждала!
— Это же временно, ма. Из-за продленного дня. На педсовете уже решили с будущего года создать общие группы по пятым и шестым классам. Тогда мне достанется только раз в неделю дежурить.
— Это я уже слышала. Умывайся да садись за стол.
Я послушно отправился в ванную. Отсутствие собеседника не смущало маму. Накрывая на стол, она продолжала свою мысль.
— Тебя почему оставили в городе? Только из-за моей хвори. Люди посочувствовали, вошли в положение. А что получается? Прижмет в одночасье, умру — и не попрощаемся. Мне-то что: была — и нету. А тебя будет потом совесть мучить. Не раз вспомнишь.
— Брось, ма… Мы же договаривались…
— Мало ли о чем мы с тобой договаривались. Обещал, как кончишь институт, жениться. А что толку с твоего договора? Так и останешься в старых девах.
— Не останусь.
— Я вижу. Ирина какая девушка была: и собой хороша и веселая, а не удержал. Выкаблучивался, пока за другого вышла.
— Не с моим приданым на Ирине жениться.
— Нужно ей твое приданое! У нее отец профессор.
— Представь себе, не только ты, но и она об этом никогда не забывала.
— Что ж нам теперь делать? Сидеть и ждать, пока ты станешь профессором?
— Зачем нам ждать чего-то? Будем обедать.
— Вот так ты всегда. Лишь бы посмеяться над матерью.
— Про женитьбу всегда разговор смешной, ма.
— Эгоист ты, вот что я тебе скажу… Ты зачем столько перчишь?
— Чтобы проглотить твоего «эгоиста».
— Ладно уж, оскорбился. Киселя хочешь?
— Устрицу доем — тогда.
— Поосторожнее. Устрица костистая попалась.