7
Он постучал в двери каюты Ники, услышал ее «ком ин!», вошел и в нерешительности остановился на пороге.
- Входи, входи, не стесняйся, Климент Джексон, ты как-никак - мой брат все-таки… Вот штаны эти идиотские, черт бы их побрал, пряжки застегнуть не могу. Заржавели они, что ли?
- Как же ты вчера застегивала?
- А вчера я совсем их не застегивала. Шнурком от ботинок подвязала.
- Удивительно, что они вчера еще с тебя не свалились.
- Самой удивительно. Теперь понимаю, почему это испанские дворяне без слуг одеться не могли. Ты только взгляни, сколько тут всяких пряжек и застежек, и все они железные. Да еще сзади. Помоги, пожалуйста!
Она доверчиво повернулась к Климу. Тот взялся за пряжку на поясе.
- Подбери брюхо! - грубовато сказал он, затягивая пояс. - На самом деле, многовато тут разных креплений понаставили.
- А я что говорю. Была бы застежка-молния, раз! - и готово.
- Застежку-молнию еще только через двести пятьдесят лет изобретут.
- Бестолочи средневековые, додуматься до такого пустяка не могли.
- Кое до чего додумались, - возразил Клим, разгибая язычки заржавевших пряжек. - Микроскоп, например, придумали.
Он аккуратно застегнул все, что должно было быть застегнуто. Помог надеть легкий бархатный камзольчик. Ника даже не знала чей, да и не задумывалась над этим, брала, что попадалось под руку. Клим расправил все складочки, Ника только послушно поворачивалась вокруг, подняв руки.
- Странно, - заметила она. - Пальцы у тебя железные, а руки ласковые, почему бы это?
Клим только усмехнулся.
- У меня дома сестренка, чуть моложе тебя, в седьмой класс еще ходит. Неряха - ужасная. А матери у нас нет. Вот мне и приходится приглядывать. Научился.
- Завидую твоей сестренке… Ой-ой! Что-то ты там вместе с кожей пристегнул.
- Извини… Ты хоть умывалась сегодня?
- А как же. Вон кувшин. Кок теплой воды принес. Вот зубной щетки нет. Чего нет - того нет. Они хоть чистят зубы-то? От твоей Долорес изо рта не пахло?
Ника откинула занавеску на окне, выглянула. «Санта» входила в гавань, белоснежный Порт-Ройял прятался в зелени тропических деревьев. Влево и вправо от гавани разбросал он свои строения, двух- и трехэтажные дома, великолепные виллы с колоннами, полупортиками и лепными фасадами.
- Какой красивый город!
- Красивый, - согласился Клим. - Если только издали смотреть.
- Хотя бы издали… И ведь от всей этакой благодати через два дня не останется и следа.
- Сохранятся кое-где домишки, на окраинах.
- А корабли?
- В гавань ворвется волна метров в тридцать вышиной. Смоет, что останется после землетрясения.
- А люди?
- Это уж кому как повезет. Все пойдет, как положено, по истории. Нам нужно загодя унести отсюда ноги.
- Вот то-то, что загодя. А «Аркебуза» не пришла.
- Придет. Обязана прийти. Сундучок с гербом Филиппа Четвертого должен попасть в бухту, еще до цунами. Часы амстердамского мастера Поля Блонделя уже здесь!
- Да, с часами и с сундучком ты здорово придумал. Конечно, историю мы не изменим. Что положено произойти - произойдет. А все же, нельзя попробовать нашу команду спасти? Матросы здесь славные. Смотри, какую мне прелесть подарили.
На столе лежала огромная раковина, блестя перламутровыми боками и растопырив в стороны огненно-красные полированные иглы.
- В отношении Винценто я подумаю, - сказал Клим. - Есть у меня одно соображение.
- А наших негров?
- Вот негров - не знаю. Ты много от меня хочешь, я не господь бог. Выпустить их нельзя - кто-нибудь обязательно подберет - бесхозное добро.
- А если революцию устроить? Ну - восстание, как у Спартака. Разоружить стражу, а негров в горы.
- Времени мало. Восстание подготовить нужно… Ладно, пошли на палубу.
Со спущенными парусами «Санта» медленно вошла в гавань. Винценто сам стал к рулю. Он не дожидался чьего-то разрешения на вход, так как знал, что такого разрешения здесь ни у кого не спрашивают. По неписаным, неведомо кем и когда установленным, но выполняемым законам в гавани Порт-Ройяла мог найти убежище любой корабль, торговый ли, военный или принадлежащий к обширному и многочисленному сословию «джентльменов удачи», а их в то время водилось в Карибском море более чем достаточно. Не исключено было и то, что губернатор Ямайки, герцог Арбемарль, визиты пиратских кораблей предпочитал любым другим, - ценности, добытые морским разбоем, быстро перемещались в карманы береговых, городских торговцев, содержателей кабаков и притонов, а за их счет обогащалась государственная казна Великобритании, пополнялись глубокие карманы самого герцога Арбемарля.