Зажав уши, я безутешно ожидал звука передергиваемых затворов расстрельной команды, однако до меня доносился лишь гул пролетавших над головой самолетов. Когда Крис наконец вернулся, никаких признаков удрученности своей короткой прогулкой в Долину Смерти он не выказывал и даже заявил, что пленители наши вполне славные парни.
Затем настал мой черед.
Вообще-то оказалось, что Крис был абсолютно прав. Юноши с автоматами действительно были чертовски славными парнями. Когда стало ясно, что за исключением способности распознать крылья, пропеллеры и шасси мои познания в аэронавтике равняются нулю, группа молодых солдат, заполнившая маленькую комнату для допросов дымом, стаканчиками с кофе и пугающим количеством оружия, заметно расслабилась.
В ответ на вопрос, где я работаю, я подал положение дел в несколько более выгодном свете, сообщив, что являюсь в Ботсване футбольным тренером. Это тут же вызвало огромный интерес.
— Вы тренер ботсванских «Зебр»? Хорошая команда. Частенько делала Замбию. Так вы их тренер?
— Э-э… Нет, не совсем.
— Какую команду вы тренируете, мистер Рэндалл?
(Заполняя анкету, я начал было записывать себя как мистер Манго, и мне пришлось переправлять «М» на «Р».)
— Не уверен, что вы когда-нибудь узнаете о ней. Хм… Она называется «Касаненские Куду».
— Я знаю ее, я знаю ее! — Сие поразительное откровение исходило от какого-то горячего паренька в чересчур большой для него форме. Он в возбуждении вскочил, а затем весьма неуверенно снова уселся.
— Кто ваш лучший бомбардир?
— Хм… Ну, Артур весьма неплох, порой у Блессингса тоже прилично получается.
— А полузащитник? Кто ваш Дэвид Бэкхем?
— Что ж, Стелла отличается быстротой, хотя проход у нее несколько неровный.
— А кто еще? Кто еще?
К счастью, прежде чем разговор дошел до футбольных заслуг Ботле, в дверь просунул голову сержант, и с многочисленными «пш-ш-ш» и одним «ай!» сигареты были поспешно затушены. Все усердно принялись за канцелярскую работу, а мне объявили, что я свободен. Какой порядок расстановки игроков на поле я предпочитаю, поинтересовались солдаты, когда мы шли назад ко взлетно-посадочной полосе, — четверка-четверка-двойка или «елка»?
— Ох, — с трудом выдавил я (земля кружилась у меня под ногами после помилования от смертной казни), — надеюсь увидеть когда-нибудь «елку». Убирай колодки, Кристофер!
Летя словно вольные птицы домой, мы возвращались в Ботсвану над водопадом Виктория. Я уже давно отнюдь не восторженный новичок-турист, но когда Крис повернул рычаг управления вправо и самолет завалился набок, а двигатели ревом огласили спуск к тому, что африканцы называют «Гремящий Дым», я понял, что все испытания и бедствия этого полета, в том числе и непродолжительное заключение в тюрьму, того стоили.
С началом второй половины четверти жизнь вернулась в привычное русло. Несмотря на различные препятствия, чинимые школьной инспекторшей, прогресс не замедлялся, и я с радостью наблюдал, как дети с легкостью усваивают предлагаемый им новый материал. Когда все пошло своим чередом, у меня появилась возможность обратить свое внимание на дело Дирка — очень уж хотелось помочь семье Артура.
Так что где-то в конце первой недели я вернулся в Тебе-Ривер-Сафарис. Порядок там был восстановлен, и все выглядело в точности так, как я увидел в свой первый визит, включая и человека, медленно и угрюмо черпавшего в бассейне. Янни, продемонстрировав некоторое возбуждение, сорвался с кресла и уселся за жестяной столик рядом с мистером Муки.
— Давненько мы с тобой не виделись, Уилл. А мы все гадали, когда же ты к нам снова заглянешь. Где пропадал?
Не желая обременять их историей о тюремном заключении, я лишь пожал плечами и пробурчал что-то насчет заграничных командировок, куда мне пришлось отправиться на самолете.
— Вот как? Что ж, я полагаю, ты захочешь услышать, что нам удалось выяснить о том человеке, которым ты интересовался?
Встревоженный тем, что оба они выглядели весьма угрюмо, я кивнул. Ррэ Муки, воспылав рвением к детективной работе в Ботсване, предпринял разработку «под прикрытием» и, к некоторой моей тревоге, сошелся с Дирком напрямую, при этом, что насторожило меня еще больше, заявив «объекту», что обратился к нему по моей рекомендации. Очевидно, Дирк ничего не заподозрил и был на удивление откровенен. Он пустился в подробные объяснения процесса, зачастую носившие весьма специальный характер. По существу, объяснили мне финансисты, Дирк — мошенник, и то, чем он занимается, незаконно, причем круг его клиентов много шире, нежели мы считали поначалу. Выслать его из страны несложно, однако вернуть деньги, которые этот аферист вытянул у десятков местных жителей, будет значительно труднее. Все-таки они размещены в заграничном банке, в ЮАР. Что же мне в таком случае делать? Как можно исправить положение? Никто из них меня не обнадежил, лишь посоветовали, чтобы я не вспугнул Дирка, иначе он наверняка смоется в Йоханнесбург.