— Именно в этом и заключался первоначальный план. Резонансная катастрофа или террористический акт. Паника президента, несанкционированная операция за рубежом, шквал возмущения, инициирование импичмента или добровольная отставка. Однако информация об этой потерянной бомбе позволяет осуществить более сложную, но крайне эффективную операцию. Впрочем, механизм подготовки в Энгельсе запущен, и его отмена вызовет ненужные трения с нашими… радикальными партнерами. Пусть все идет как задумано. С одним лишь небольшим изменением — в катастрофе должен погибнуть полковник из того экипажа.
Вице-президент прищурился. Выражение на загорелом лице теперь точь-в-точь напоминало суровый прищур «Ковбоя Мальборо».
— Ты считаешь, с учетом новых обстоятельств это имеет смысл? Катастрофу такого уровня будут расследовать очень тщательно. Если всплывет массовая гибель летчиков, летавших когда-то вместе… Это может поставить крест на последующих наших действиях и помешать основному плану. До выборов осталось не так уж и много времени.
— Не думаю. Экипаж в том составе работал меньше четырех лет и это было более двадцати лет назад. Даже если особо въедливый аналитик или, что вероятнее, компьютерная программа просчитает совпадение — те, кто отвечает за расследование, не обратят на него внимание. Там, где взорвался тротиловый заряд, не ищут стреляные гильзы.
Вице-президент впервые за всю игру поглядел на партнера изучающим внимательным взглядом, в котором не было и тени насмешки. Так, вероятно, охотник-аристократ смотрит на беспородного пса, которому неожиданно для всех удалось взять след, опередив чистокровных ищеек. И спросил:
— А потом?
— А потом, пока еще на слуху будет гибель русского самолета, неподалеку от Киева произойдет ядерный взрыв…
— Это было бы весьма… эффектно. Однако ты уверен, что бомба способна еще взорваться? Насколько мне известно, без периодического техобслуживания любая боеголовка очень быстро становится просто перегретым куском плутония.
— По предварительным данным, тогда испытывался заряд сверхдлительного хранения. Шансы на то, что бомба боеспособна, очень велики. Впрочем, в ближайшее время мы об этом узнаем совершенно точно. Сразу же после… локализации экипажа, в Киев прибудет полевой агент управления специальных операций. Он произведет предварительную оценку, после чего информация о спрятанной бомбе «случайно» попадет к исламистам.
— Что же дальше? После акта ядерного терроризма? — слова совпали с приготовлениями к замаху, будто вице-президент ударом и полетом мяча хотел приглушить остроту вопроса и откровенность формулировки.
— Дальше ЦРУ «обнаружит» секретную базу исламистов и доложит об этом мне. Я, в свою очередь, проинформирую президента, присовокупив к докладу собственные соображения о том, что бомба у них может быть не одна, а потому следующий взрыв вполне может произойти на территории США, Мексики или Канады. Президент санкционирует «точечную» антитеррористическую операцию в одной из дружественных нам арабских стран Ближнего Востока… или Турции, где находится база террористов. Возможно даже с применением «ответного ядерного удара».
— Да, полагаю, это неизбежно, — согласился вице-президент, и его клюшка с глухим стуком отправила мяч в очередной полет. — Здесь не нужно быть провидцем, чтобы просчитать ход событий. Наш защитник конституции наложит в штаны так, что начнет раздавать приказы в стиле «уничтожьте их всех»… Однако следует быть готовым к тому, что выдержка ему не изменит.
— Маловероятно, — поморщился советник, прекрасно знающий своего шефа.
— Но возможно, — непреклонным тоном заметил вице-президент.
— На этот случай… у меня в распоряжении имеется несколько номерных бланков с его подписью, куда достаточно впечатать любой приказ. Командующий группировкой в Персидском заливе — преданный нам человек, и у него в арсенале есть тактический ядерный боеприпас.
— Слишком грубо, Виктор! — вновь поморщился вице-президент, определенно имея в виду не «преданного нам человека».
— В крайнем случае я всегда смогу сказать, что «выполнял невысказанный приказ»…
— Резонно, — кивнул вице-президент, куда более благосклонно.
В Белом Доме была совершенно нормальной практика, когда глава государства отдает распоряжения в форме общих пожеланий или намеков. В случае, если результат оказывался негативным, вина возлагалась на исполнителя, поэтому такие интриги требовали смелости и выдержки. Но в многоходовой комбинации, которую предлагал хитрый итальянский проныра, президенту никак не удастся свалить вину на других. Использовать в операциях такого политического значения Моргана, этого выскочку-макаронника вице-президенту до крайности не хотелось, но так уж сложилось, что именно советник обладал одновременно и влиянием на директора ЦРУ, и прямым выходом на прикормленных террористов, и соответствующими неформальными знакомствами с военными в Персидском заливе. Вице-президент и его коллеги могли бы выстроить иную цепочку исполнителей, но это требовало времени. А времени, если разыгрывать неожиданную карту всерьез, как раз и не было.
— Месяц — это очень мало, — задумчиво протянул вице-президент, имея в виду указанный советником срок примерного сохранения тайны. — Начало августа, конгрессмены только разъехались на каникулы, и пока они не сползутся обратно в Вашингтон, мы не сможем провести ни один законопроект…
— Если информация будет должным образом озвучена на совещании в Овальном кабинете, то Плаксивый ковбой скорее всего сам додумается до того, чтобы отозвать конгрессменов с каникул и пробить немедленное усиление нашего средневосточного военного контингента. А если не догадается, то в круг моих обязанностей и входит давать советы Президенту по вопросам национальной безопасности…
— После такого провала президент закончит в лучшем случае отставкой, а тот, кто займет его место, разрубит завязанный узел военной силой… или оливковой ветвью, по обстоятельствам, — задумчиво протянул вице-президент, а советник дипломатично промолчал относительно того, что в случае импичмента или добровольной отставки место Плаксивого ковбоя займет именно его собеседник.
— На что ты претендуешь после отставки своего шефа? — четко и прямо спросил Джон, без обходных маневров и намеков. Виктор с большим трудом сохранил выражение вежливой заинтересованности, не выдав обуревавших его эмоций. Такой вопрос, конечно, еще ничего не гарантировал, но свидетельствовал о том, что идеи советника будут самым внимательным образом рассмотрены на встречах, которые последуют за этой гольф-партией…
— На твое место… Джон. Либо на выбор — один из министерских портфелей, — с кажущимся безразличием высказался он и добавил после короткой пауз: — на мой выбор, сэр…
Вице-президент задумался. Точнее, прошел немного по зеленому полю неспешным шагом, небрежно помахивая клюшкой.
— Хорошо, думаю, мы можем целиком положиться на тебя, — наконец вымолвил вице-президент, и советник отметил это многообещающее «мы». А человек в кремово-пастельной рубашке снова надолго замолчал с таким видом, словно все сказанное его совершенно не касалось. Когда же вновь заговорил, то его речь напоминала скорее размышления вслух.
— Ситуация меняется с каждым днем. Основные тенденции весьма неблагоприятны. Экономика так и не вышла на докризисный уровень. Наши противники один за другим проводят законы об урезании военных ассигнований. Вооруженные силы сокращаются, уже зашла речь о том, чтобы вывести из состава ВМФ еще один авианосец и отозвать из Залива наш контингент. Результаты выборов непредсказуемы. Поэтому… украинская находка может оказаться именно тем спусковым крючком, которого нам так не хватало.
Советник президента неудачно стукнул по мячу, и на ровном газоне появилось пятно дивота. Мяч отпрыгнул на несколько ярдов и замер.
— Что же, Виктор, начинай действовать, — лицо вице-президента стало каменным. — Он махнул рукой водителю гольф-кара, подзывая его, чтобы заменить клюшку, так как для завершающего удара с грина требовался плоский паттер. Сам же зашагал к лунке, чтобы вытащить из нее флажок. — На уик-энде я соберу нескольких… коллег… и мы утвердим окончательный план действий.