— В мире неспокойно, приятель, — отвечал, косясь на стены, советник, одновременно смакуя шампанское «Дом Периньон». — Есть информация о готовящихся терактах.
— «Талибан», «Хезболла»? ООП? — ухмыльнулся генерал. — Эти байки ты своим приятелям из ЦРУ рассказывай, только не мне. Может, еще про Бен Ладена вспомним?
Командующий отрицательно покачал головой и сделал круговой жест указательным пальцем, показывая на потолок. Советник понимающе кивнул и перевел разговор на воспоминания о последней войне в Ираке, во время которой, собственно, и познакомились молодой полковник и скромный клерк из сенатской комиссии.
Не сговариваясь, они поспешили закончить «короткий» перекус и, к облегчению Моргана, поднялись на скоростном лифте, который мог бы являться предметом законной гордости любого фешенебельного отеля. Здесь, на одной из общедоступных палуб, конечно, их разговор тоже могли прослушать. Но это было бы куда сложнее — слишком много мест, где могли уединиться для беседы старые компаньоны.
— Ты почти прав, Мэтью, — советник без предисловий продолжил прерванный разговор. — Дело тут не в наших пугалах для СМИ. Ребятам в ЦРУ удалось узнать, что некие… некая террористическая группа исламистов готовит теракт, по сравнению с которым события одиннадцатого сентября могут показаться разбитым из рогатки окном. Только, к счастью, на сей раз он направлен не на нас, а на Россию, Украину и Беларусь. В подробности пока посвящать тебя не могу, скажу лишь одно. Принято решение закрыть полученную информацию от русских, дождаться результатов и поставить чистоплюя, который окопался в Овальном кабинете, перед необходимостью решительных действий.
— Значит, Россия? — негромко уточнил генерал, раскуривая трубку. Новость он принял в точном соответствии с положением — со сдержанным спокойствием.
— Совершенно верно. Теракт будет иметь такие масштабы, что Россия на время окажется полностью деморализованной.
Генерал понимающе кивнул. Темные очки скрывали глаза и не давали собеседнику понять, что он при этом думает.
— Когда?
— Совсем скоро, — сказал советник. После некоторой паузы и едва заметного колебания он добавил. — Через неделю-другую.
— Теперь понятно — вымолвил генерал, пуская длинную струю дыма. — Стало быть, если это произойдет, мы займемся, наконец, «активным миротворчеством», или, как сами русские говорят, «принуждением к миру»?
Морган ухмыльнулся.
— База террористов находится в Курдистане. Отсюда две с половиной тысячи километров. Скорее всего, ты получишь приказ на проведение масштабной антитеррористической операции…
— Вот это другое дело, дружище! Лучшая новость за последние несколько лет. Слушай, если ты не спешишь, то вечером я прикажу дать спектакль нашему гарнизонному варьете. Сам понимаешь, та, в которую ткнешь пальцем — твоя до утра…
— Это, к сожалению не все, Мэтью, — наступала самая неприятная и скользкая часть разговора, поэтому Морган мысленно выдохнул и мысленно же перекрестился. — В деле есть один нюанс. Результатом рейда должно быть классическое SNAFU [35].
— Нужен громкий провал? — ворчливо уточнил Метью. — В таком случае я отправлю не своих ребят, базирующихся на базе, а морпехов из Тикрита.
— Да хоть роту почетного караула, лишь бы были потери! Сразу же после доклада о том, что рейд закончился неудачей, ты дашь команду на пуск «Томагавка» с тактическим ядерным зарядом. Риск удачной операции, конечно, имеется, но это твои проблемы…
На самом деле Морган ни капли не рисковал. Ему было известно, что база курдских террористов был защищена двумя русскими зенитными комплексами, способными отбить и более серьезное нападение. Об этом он знал совершенно точно, так как лично контролировал их поставку Джамалю.
Генерал помолчал, с видом задумчивой рассеянности попыхивая трубкой. Теперь он действительно был почти неотличим от «Неукротимого Дуга».
— Понимаю. После такого удара наш Плаксивый Ковбой потеряет контроль над ситуацией и подаст в отставку, либо будет подвергнут импичменту… Стало быть, хотите, чтобы у меня были руки по локоть в крови? — спросил в пустоту генерал, глядя мимо собеседника. — А знаешь… есть вариант попроще. Ты, Виктор, прибудешь сюда незадолго до событий и лично, от имени президента отдаешь мне распоряжение. Таким образом не нужно будет морочить голову и подставлять мою задницу.
— В этом не будет необходимости, Мэтью. Я, как советник, могу отдавать распоряжения от имени Президента на именном бланке. Если… точнее, после того, как я это сделаю, у тебя будет приказ самого Верховного.
— А если вы, по своим масонским привычкам, «под давлением общественности» отдадите меня под суд?
Помощник хмыкнул и посмотрел на генерала снизу вверх. В его взгляде сквозило уважение пополам с угрозой.
— Если согласишься, и все получится, ты станешь вице-президентом и членом совета директоров «Калибертон». В этом тебе предоставят любые гарантии, вплоть до подписанного контракта, вступающего в силу при определенных условиях.
— А если я откажусь?
— Через час после моего возвращения в Вашингтон будет подписан приказ о твоем переводе в один из штабов. Ты переедешь в Пентагон, где у тебя под началом окажется кабинет размером восемь на десять футов и старая чернокожая секретарша. А каждому третьему встречному в коридоре ты, бригадный генерал, будешь отдавать честь и говорить «сэр».
— Это если я не подниму шум… публичный, с помощью своих знакомых и прессы, — усмехнулся генерал, но в его словах не слышалось искренней злости. Скорее спортивный интерес. Пока политик и военный не столько обменивались угрозами, сколько прощупывали возможную выгоду и собственную страховку на случай недобросовестности «партнера». Поэтому помощник сделал вид, что не услышал, и продолжил речь.
— Если согласишься и исполнишь то что требуется, но ситуация выйдет из-под контроля, дело до суда не дойдет. Ты исчезнешь. Федеральная программа защиты свидетелей, паспорт любой страны и тридцать миллионов неотслеживаемым трансфертом на указанном тобой счету.
— Слушай меня внимательно, дружище, — генерал докурил трубку и мощным щелчком отправил ее за борт. В этом простом жесте отразилась вся буря эмоций, что обуревала внешне невозмутимого командующего плавбазой. — Ты со своими нынешними шефами, наверное, решил, что мы, армейцы, совсем тупые? Твои гнилые ФБРовцы, с их «программами защиты свидетелей», которых убивают, как кроликов в загоне, мне нужны, как рыбке зонтик. За три дня до начала операции на номерном счету в Белизе, который я укажу, должно лежать сто миллионов — и только попробуйте заблокировать счет или отследить мои деньги! Одновременно с приказом на применение ядерного оружия у меня на руках должен находиться оригинал помилования, подписанный лично Президентом, с открытой датой. Иначе я и пальцем не пошевельну.
Советник сморщился, словно его заставили раскусить недозрелый лайм. Требования генерала проходили по самой верхней планке, но все же оставались в пределах разумного. И, что немаловажно, выполнимого. Однако Морган не мог единолично гарантировать удовлетворение столь высоких запросов, требовалось хотя бы формальное одобрение коллег.
— Дай команду своим, чтобы готовили мой самолет к вылету. Ответ получишь через день-два.
Дежурный офицер наблюдал с верхнего яруса палубной надстройки за тем, как его шеф и какая-то большая шишка из правительства прощаются. Далеко не так тепло, как встретились, но все же вполне дружелюбно. «Босс опять по бабам рванет в Дубай или Фуджейру» — беззлобно подумал дежурный. Сексуальная ненасытность командующего, о которой, несмотря на новомодные веяния относительно «харрасмента» ходили легенды, была предметом особой гордости всего личного состава подчиненной ему группировки.
26. Спасение утопающих
35
Situation Normal All Fucked Up — Ситуация нормальная, всё накрылось. Жаргонное обозначение провала операции, аналогично нашему: «Все в порядке, падаю!»