Боли не было, была только жуткая досада. Возможно поэтому я одновременно с его ударом, ударил в ответ. Благо булаву я уже занес. Удар пришелся ему в плечо, и я даже сквозь вопли и лязг оружия услышал хруст кости.
И в этот момент битва закончилась. Мой убийца выронил меч. Тут же бросился прочь, придерживая болтающуюся тряпкой руку и визжа как свинья. Пробежал мимо стоящего на коленях щитовика, которого добивал Хар. Рядом в стену врезался второй щитовик — Гульнун не упустил момент и снес слегка оглушенного мной цверга, своей массой. Сделал это по-бычьи — подняв его на плечо и с разгону грохнув об стену.
Тут и там стремительно мелькал кнут Ликасты, впиваясь в шеи, запястья и лодыжки “дорогих гостей” — все места, не прикрытые броней. Ликаста била красиво — прямо художественная гимнастика, упражнения с лентой.
Хар выскочил за дверь и тут же вернулся обратно, с досадой рявкнув:
— Сбежал!
Про своего брата это он говорит, или про подранка, не уточнил. Наверно, про обоих. Мне было не любопытно — мне стало как-то нехорошо, я отошел в сторону и оперся на стену. Накатила слабость. Выронил булаву и коснулся груди. Вот так, один раз броник забудешь надеть и все. Кровь и в самом деле была черной, не показалось. Может, из-за освещения. Я задумчиво посмотрел себе на грудь и утопил пальцы в жуткую дыру, на два пальца левее правого соска. Легко вошли, как по смазанному, аж по вторую фалангу. Я замер, ожидая вспышки боли. Но её по-прежнему не было, была только слабость и чувство обреченности. Я сполз по стенке вниз и уселся на жопу, широко раскинув ноги.
— Ты ранен? — склонилась надо мной Ликаста, протянула руку к моей груди и вдруг отпрянула. Не просто отпрянула — вскочила на ноги и замахнулась кнутом. Какая она грациозная.
— Что ты стоишь?! — рядом с нами появился Хар. — Давай быстрее, затвори ему раны. Раз все еще жив, значит сердце не заде…
— Он теневик! — непривычно испуганным голосом взвизгнула Ликаста, указав на меня.
Хар замолчал. Подошел чуть поближе, всматриваясь сначала мне в рану, а потом в лицо.
Со мной творилось что-то странное. Кровь с пальцев вдруг стала истекать вверх, как будто густой черный жирный дым, и растворяться в воздухе. Моя грудь тоже сейчас будто была охвачена черным пламенем.
— Он бился! С нами! За нас! — промычал Гульнун. Я не видел его, моё внимание приковали трупы нападавших. От одного к другому перебирался Кенни и что-то вытягивал из них, наливаясь чернотой и стремительно вырастая в размерах. К счастью, все смотрели на меня и Кенни не видели.
Я снова глянул себе на грудь и, кажется, разглядел ребра в своей груди. Я буквально рассыпался. Вернее, растворялся в воздухе. Ликаста снова приблизилась, опять протянула руку и покачала головой. Повторила, уже спокойнее.
— Я ничего не могу сделать. Он теневик.
Чувство такое, что у меня оставалось еще несколько секунд. Я хотел было что-то сказать, но получился только сиплый выдох. Хар подсел рядом и заглянул мне в лицо.
— Плевать, кто ты. Плохо, что я так и не спросил твое имя. И прими мою благодарность, — сказал Хар.
А потом я умер. Говенное ощущение, никому не советую пробовать. Избегайте максимально долго.
Очнулся я в полной темноте, которая не была для меня проблемой. Я видел все в серо-белых тонах, что не могло не радовать — мое ночное зрение осталось со мной. А еще у меня ужасно болело все тело — было очень похоже однажды, когда я сильно выпил и уснул на поленнице дров у знакомого на даче. Я потратил минут пять, чтобы как следует покряхтеть, поматериться, поорать. Заодно и поднялся на ноги.
Особенно сильно, почему-то болели пальцы ног. Я обнаружил рядом свой намертво разряженный телефон. Сунул его в карман. Всего два раза уронив. Осмотрелся. Комната со старинной мебелью. Массивный круглый стол с каменной столешницей — я как раз на нем. Ага, вон дверь. Я спустился со стола, доковылял до двери. Дернул дверь. И она вывалилась из сгнившего в труху косяка, чудом меня не прихлопнув. За дверью обнаружилась каменная кладка. На вид в полкирпича всего.
— Замуровали, демоны, — остроумно пошутил я. Голос у меня сиплый, страшный. В темноте пыльного помещения он прозвучал зловеще, как приговор. Я покрылся холодным потом, хотя и так было холодно. Гоня страх, я пнул кирпичи и здоровенный кусок старой кладки просто выпал наружу. Я тут же расширил дыру, используя вместо кувалды обломки косяка. Как только расширил отверстие достаточно, тут же полез в него. И оказался в подвале своего офисного здания. Вокруг валялся какой-то хлам. Я замаскировал дыру в стене старыми досками из дсп и направился искать выход.