— Да тут такое дело… Перехода три назад, пришли тупые гигару. И решили перед тем, как дальше идти, сходить к гноллам. Либо едой разжиться, либо пару туш взять на мясо, в дорогу. Видать, не срослось у них, — хихикнул цверг. Технически, он сказал “камень раскололся не так, как ожидалось”, но это у цвергов одно слово, а мой перевод не отражает полностью глубину иронии. — Вернулось парочка. А мы им перед тем убежище дали. И эти дуры, вместо того, чтобы помереть нормально, привели гноллов прямо к нашему убежищу. Сейчас гноллы их у выхода караулят, ждут когда у гигару запасы кончатся. А откуда вы пришли? И как мимо них прошли?
— Мы с того берега моря… — ответил Вячик и запнулся.
— Моря?! — ахнул цверг из темноты. Я тоже удивился. В языке цвергов, оказывается, есть понятие моря. И неба. И они… Это как если бы Вячик сказал что из рая, человеку, который твердо знает, что рай существует.
— Шучу, — рыкнул Вячеслав, пытаясь выкрутиться. — Это такое выражение из моего языка. Означает, что очень издалека.
— Что тебе надо, путешествующий за стенами? — Это был другой голос. Уверенный бас человека, то есть цверга, привыкшего к подчинению. Кажется, именно этот голос вел переговоры в прошлый раз. Похоже, на переговоры прибыло начальство.
— Мы бы хотели пройти к черному порталу, — ответил Вячеслав, после секундной заминки.
— Тогда тебе придется убить гноллов, что осаждают нас, — немедленно ответил басистый цверг.
— Это, — Вячеслав подумал, подбирая слова. — Слишком дорого.
— Это не плата. Вы зажигали свет и говорили слишком громко. И сейчас они идут сюда. Теперь вам придется драться за то, чтобы мясо осталось на ваших костях.
Вячик обернулся ко мне. Я взобрался на ближайшие руины и посмотрел в сторону далекого лагеря. Как теперь стало понятно, лагеря гноллов. Светильники двигались к нам. Очень быстро.
Глава 22. Схватка
Если вам вдруг случиться драться рядом с цвергской крепостью — имейте ввиду, они замучают вас советами.
— Встаньте поближе к стене. Не так близко! По левую руку у нас ловушки! — гремел бас через рупор.
— Доставайте щиты! Вам нужны щиты, без щитов гноллы вас порвут! — визжал баском первый говоривший.
— Да бегите! Их много! — говорил третий голос.
— Мы отсюда их всех постреляем, вы главное продержитесь! — орал другой.
— Аррргх! — громогласно прорычал Вячик, запрокинув голову назад. Рык был впечатляющий, заткнулись даже гноллы, мерзко хихикающие вдалеке.
— Серега, который дварф, у тебя щит, встань вперед. Серый, ты справа от него. Эля ты за ним, на шаг назад! — командовал Вячик. — Настя, Рома, держитесь сзади. Будете помогать из глубины!
Несмотря на всю простоту построения, мы едва успели. Не то, чтобы гноллы бежали так уж быстро, просто мы бестолково толкались, пока Вячик прямо лапами не начал нас строить.
Первыми мы увидели светильники. Бесформенные мешки, очень похоже на высушенные мочевые пузыри или что-то такое, в которых были напиханы светящиеся личинки. Эта жуткая дрянь висела на кривых палках за спинами четверки самых здоровых гноллов, появившихся первыми. Выглядели они как гиены, которых поставили на задние лапы и лишь слегка придали сходство с человеком. Кажется, у них даже пальцы были не противостоящие на лапах. Зато с массивными когтями. А на теле броня из кусков кожи и костей. Видно было, что гноллы не очень умеют во всякие рукоделия. Похоже, они буквально приматывали к себе веревками то, что смогли от кого-то отодрать. Но даже если это из-за строения лап, им это не мешало сжимать в руках дубины и каменные топоры. Грубые, уродливые, и неприятно острые на сколах булыжники попросту примотанные к кривым палкам. То, что броня у “светоносцев”, явно была трофейной, подсказывал и её знакомый внешний вид. Я даже знал с кого гноллы сняли некоторые щитки — шипы гигару ни с чем не спутать.
Появившись в отдалении, гноллы взобрались на руины повыше и стали метать в нас камни. Довольно ловко. Мне пришлось пригнуться — один летел точно мне в голову. Из бойниц цвергов в ответ полетели стрелы и… тоже камни. Поменьше. Но быстрее. Наверно, мечут из пращей. Стреляли цверги ужасно — я не заметил, чтобы хоть один их снаряд хотя бы рядом с гноллом пролетел. Воздух заполнился, как ватой, гиеньими воплями и визгливым смехом. Я перестал слышать даже свои мысли. Только рык Вячика смог пробиться через эту какофонию:
— Стоим! Стоять! Они заманивают! — рычал он.