Похоже, у "паромщиков" гноллы всех клиентов распугали, никто не торопился их тоннелем воспользоваться.
Мы отказались. Я рассказал Вячику, о том, что после первой своей смерти получил офигенные шрамы. После пауков ни у меня, ни у него таких не было. Зато после схватки с гноллами у всех на теле, в реальном мире, в местах ран были небольшие следы и раздражения, впрочем прошедшие через пару часов. Мы решили, что это может быть завязано на расстоянии от портала. Чем дальше, тем сильнее бьет по реальному телу. Откат, типа такой. Поэтому сильно отдаляться от нашего бассейна мы пока не спешили.
Таким образом, из "фракционных квестов", как выразился Вячеслав, у цвергов осталась только охота на удильщика. Ну, что сказать, похоже, мы его нашли.
Я прислушался к Кенни, и побежал на его "голос". На отвесную стену я не полез, потому что умница Хемчик успел разведать более удобный подъем. Для этого мне пришлось пробежать вдоль каменной стены метров тридцать. И честно говоря, мне было очень жутко отдаляться от своих. Успокаивало только то, что если я нарвусь на чудище в одиночку и помру, прямо как в фильмах ужасов, то потом все равно возрожусь.
Я успел наверх чуть позже Вячика и Эделины. Но очень вовремя — они оказались в меньшинстве. Двое наших основных дамагера стояли на самом краю, бешено размахивая своими угловатыми топорами, а вокруг толпилось штук шесть… В общем, мне показалось, что это тоже пауки. Только очень странные. С копьями и щитами в лапах.
Судя по темным дымкам, тянущимся от руки и бедра Вячика, и от сиськи Эделины, их противники оказались даже поопасней гноллов. Хуже того, пока несколько удерживали моих коллег по опасным приключениям у самого края, двое ловко метали в них камни. А один продолжал поднимать паутину с помощью самой настоящей лебедки. Разве что, сделана она была по большей части из камня. Вот лебедочник и оказался ко мне ближе всего. Я взвился в воздух и с криком, в котором обещал пауку сексуальный контакт, обрушился на него всем весом. Вернее, воткнул ему в середину спины меч, а уже потом обрушился всем весом на рукоять меча.
Я очень переживал, что меч согнется, и все пойдет не по плану. Но мне, для разнообразия, повезло. Я буквально пригвоздил тварь к каменному полу. Оно ужасно жутко закричало, выпустило из лап рукоять лебедки и непривычно легко подохла. Вернее, оно еще дергалось, однако я с помощью наблюдавших за этим теневиков чуял — это уже агония.
Моё появление обескуражило и изумило остальных паучар. Чем тут же воспользовалась Эделина. Сделав отчаянно опасный выпад, в последний момент отбив в сторону наконечник копья, она обрушила свой топор на башку другой твари. Тварь хрюкнула, её башка хлюпнула, топор погнулся. Секунду ничего не происходило, а потом пораженный в макушку монстр упал и задергался. Для остальных это послужило сигналом к бегству.
Они бросились прочь, по сотканным из паутины сетям протянутым к соседней скале. Драпали, перебирая конечностями с паучьей ловкостью. Через секунду уже скрылись. Преследовать мы их не торопились. И не зря — через минуту они скинули свой веревочный мост в пропасть.
— Кавалерия прибыла! — заорал Копокоп, появляясь над краем каменной площадки. Ну, как появляясь. Пока он смог добраться только кончиками пальцев. Вячеслав недовольно рыкнул, наклонился, схватил нашего “дварфа” за руку и вытащил целиком. Копокоп тяжело дышал и настороженно осматривался.
— Что там у вас? — крикнул снизу Рома.
— Все нормально! — ответил ему Копокоп. — Всех убили! Мы всех, у нас никого!
— Молодцы! — порадовался за нас Роман.
— Так, ну и что? Тащить туши цвергам? Или достаточно только башки? — тут же озадачилась практическими вопросами Эделина.
— Давайте целиком, на всякий случай, — сказал Вячеслав.
Помимо двух резко воняющих туш, мы стали счастливыми обладателями копья с очень острым, хоть и каменным, наконечником. Маленького, сплетенного из паутины прямоугольного щита. И, внезапно, обнаружившегося в лапе у лебедочника, бронзового кинжала с очень широким лезвием.
— Не торопитесь, давайте тут задержимся чуток, — сказал я. — Хочу теневиков на разведку отправить.
— Трупы вниз скинуть надо. Ну, после вот этого, — брезгливо сказал Вячеслав, рассматривая, как Кенни что-то вытягивает из убитого существа. — А то тут кормежка у него, боюсь трогать, еще кинется.
— Почему только ты ими можешь управлять? — спросил меня Копокоп, проходя мимо. В этот раз он был похож на мускулистую версию себя, с густой окладистой бородой. Этакий настоящий русский мужик.