— Ему и во сне не снится, что все его три жалобы попали в наши руки! — рассмеялся Чжао Лю.
Чжан Тянь-бао не выдержал, схватил два булыжника и запустил их в комнату. Посыпались осколки разбитого окна. Один камень упал прямо на стол, и суп из тарелок брызнул в лица гостей. Все испуганно вскочили, опрокидывая стол и стулья. Тем временем Тянь-бао схватил большую палку, которой закрывали дверь, толкнул дверь и вскочил в гостиную. Подняв палку, он с яростью набросился на Душегуба. Пришел, наконец, час расплаты.
Добряк Лю упал без чувств на пол. Чжао Лю бросился к двери, но от удара палкой по ногам закричал страшным голосом. А Тянь-бао бросился к Лю Тану — тот уже добежал было до дверей — и швырнул ему в голову бутылку. Видя, что дело принимает плохой оборот, Лю-эр схватил стул и бросился на Тянь-бао, но тот успел сильно ударить слугу ногой в живот. Лю-эр отскочил, схватил за ноги Душегуба и, как мертвую собаку, потащил его из комнаты. А Тянь-бао неистовствовал все сильнее. Он избивал всех, кто был в комнате, и гости с криками разбегались. Когда никого не осталось, в гостиную вбежали пятеро слуг с палками в руках и окружили Тянь-бао. Началась драка. Тянь-бао ранил двоих, но силы были неравны, его сбили с ног и связали.
Только теперь в комнату осмелились войти Лю Тан и Чжао Лю.
— Подвесить его и бить! — распорядился Лю Тан.
Тянь-бао подвесили к дереву. Он с ненавистью смотрел на Лю Тана и Чжао Лю.
— Бейте его, бейте сильнее! — закричал Лю Тан, держась за голову.
Слуга Лю-эр взял палку и начал изо всей силы бить Тянь-бао по голове и по лицу. Когда палка сломалась, Тянь-бао был уже без сознания.
— Не бойся! — закричал Чжао Лю на Лю-эра. — Зажги солому или бумагу и прижги его — живо придет в себя!
Тянь-бао прижгли пятки, он очнулся. Его снова стали бить до потери сознания, затем снова прижигали и снова били. Так продолжалось несколько раз. Его тело превратилось в сплошную кровоточащую рану. Тянь-бао испытывал невыносимую боль, но он крепко сжал зубы, вытаращил глаза и не проронил ни слова. Он не кричал и не просил пощады.
Тянь-бао чувствовал, что приходит конец, но вдруг во двор вбежала группа полицейских. Слуги тут же отвязали Тянь-бао и стали отливать его водой. Он открыл глаза и увидел, что полицейскими командует тот самый Лю, что носил фуражку набекрень и к которому он ходил жаловаться в первый раз. Полицейские пришли потому, что в участок кто-то из гостей послал записку: «На дом Лю напали бандиты!» Офицер, в свою очередь, узнал в Тянь-бао того крестьянина, который приходил к нему жаловаться.
— Передайте его нам! — сказал он Лю Тану.
— Если он убежит, вы будете отвечать!
— Я всю ответственность беру на себя.
Офицер Лю записал показания и послал полицейских в расположенную напротив чайную за носилками. Они принесли половину двери, положили на нее Тянь-бао и понесли его в участок.
Чжан Тянь-бао понемногу приходил в себя. Тело его страшно болело, глаза горели, он чувствовал, что его куда-то несут. Ему хотелось вскочить и бежать, но тело его было словно прибито к доске гвоздями, от боли он не мог даже пошевелиться. Он хотел закричать, но его рот был полон запекшейся крови. Вдруг он вспомнил, что жена и дети остались без всяких средств к существованию, что он еще не отомстил за Фэн-цзе, и сердце его мучительно сжалось от душевной боли. «За что я страдаю? — подумал он. — Все же я избил этого кровопийцу, так что если и умру теперь, то не зря!»
Тянь-бао отправили из участка в Тяньцзиньский городской суд. Там его заковали в кандалы и поместили под стражу в камеру предварительного заключения.
Посреди ночи Тянь-бао пришел в себя. Он приоткрыл глаза и увидел вокруг лежащих людей, сам он все еще лежал на дверной створке. Он мысленно обратился к жене: «Если я умру, то ты постарайся вырастить детей. Когда Сяо-ма подрастет, пусть разыщет семью Лю и отомстит за нас!» — и он снова потерял сознание.
Очнулся он уже днем. На сегодня к рассмотрению первым было назначено дело Тянь-бао. Полицейские втащили его в зал суда и поставили на ноги. Но он не удержался на ногах и свалился на пол. Стиснув зубы и вытерев пот со лба, он с большим напряжением сил сел и посмотрел по сторонам: комната был небольшой, у стены со свирепым видом стояли часовые. Прямо перед ним находился судейский стол, за которым сидел худощавый судья, по виду — курильщик опиума. Тянь-бао опустил голову и стал слушать.