Как выяснилось, в этот день карательные экспедиции побывали и в других деревнях, подчиненных баочжану Ван Хао-шаню, и всюду подожгли дома. Пожары продолжались всю ночь. Вокруг было светло как днем.
5. Выкуп
Теперь крестьян больше всего беспокоило то, что они ничего не знали о судьбе Да-бао и своих односельчан. Они посылали людей в город разузнать что-нибудь, но точных сведений получить так и не удалось. Одни говорили, что заложников уже убили, другие утверждали, что их содержат в камере пыток. Эти слухи очень тревожили крестьян, они не могли ни есть, ни спать спокойно.
Однажды утром баочжан Ван Хао-шань проснулся и спозаранку отправился в Люцзябао. Дядюшка Го У в это время готовил завтрак из съедобных водорослей и притворился, что не видит его.
— Теперь он с нас не получит налог на дом, ведь живем на берегу! — тихо шепнул старик своему сыну.
— Старина Го! — позвал баочжан. — Почему вы не беспокоитесь о ваших заложниках? Надо что-то придумать, чтобы их спасти!
— Ай-й-я! Господин баочжан, а я и не заметил было вас, извините! — поднялся дядюшка Го У. — Я только что вернулся из города, но ничего достоверного так и не узнал. А вы знаете что-нибудь?
— О-о-о, конечно! — поднял брови Ван Хао-шань. — Японский офицер и начальник Лю решили их отправить в Тяньцзинь, где им вынесут смертный приговор! Завтра уже отправляют!
— Ай-яй-яй! — оторопел дядюшка Го У и попросил: — Господин баочжан, вы, пожалуйста, придумайте что-нибудь, чтобы спасти этих людей! Вы посмотрите, — он показал ему на детей и женщин, — они уже все глаза выплакали!
— Господин баочжан, вы уж помогите нам! — низко поклонилась ему подошедшая тетушка Чжао. — Ведь вы у начальника Лю первый человек!
Баочжана окружила толпа крестьян, и они в один голос стали его упрашивать.
— Да-а! — протянул баочжан. — Сделаем так: я пойду к начальнику Лю и узнаю его мнение, а потом вернусь и сообщу его вам. Я ведь сам болею за деревню! Но дело в том, что сейчас без денег ничего не сделаешь, так что вы хорошенько подготовьтесь, а я пошел!
— Мы вам весьма признательны за беспокойство! — поблагодарил дядюшка Го У. — Мы сделаем так, как вы скажете.
— Что вы, что вы! Хороший хозяин должен заботиться о своем хозяйстве. Я уж для вас постараюсь.
— С какой стороны сегодня солнце взошло? — удивленно протянул после ухода баочжана Сяо-ню.
— Надо помолиться духам предков! — сказала тетушка Чжао.
— Может быть, у него совесть заговорила! — замахал на Сяо-ню отец. — Пусть отведет от нас беду. Посмотрим, может, удастся все-таки спасти людей!
А баочжан и не думал ходить в город. Он позавтракал дома и вернулся в Люцзябао. В деревне никто не ел с утра, все смотрели на баочжана как на божество. Люди окружили его и начали расспрашивать. Ван Хао-шань в глубине души смеялся над крестьянами, но на лице изобразил грустную мину и обратился к Го У:
— Старина Го, ничего не выходит. Начальник Лю никак не соглашается, непременно хочет отправить их в Тяньцзинь! Я долго упрашивал его, но ничего не вышло!
— Ай-яй-яй! Что же теперь делать? — женщины заплакали.
— Господин Ван, вы уж постарайтесь! — стал просить его дядюшка Го У. — Если только удастся спасти их, то мы ничего не пожалеем. Пошлем и старых и малых собирать милостыню, чтобы отблагодарить вас как следует. Очень просим вас — помогите! Только все заложники бедняки, так что вы постарайтесь уменьшить цену.
— Ладно! — похлопывая себя по животу, согласился баочжан. — Поговорю с ним еще раз. Денег у меня нет, а что смогу, то сделаю!
Баочжан ушел за реку и, вернувшись вскоре назад, сообщил Го У:
— Требует по триста юаней за каждого человека. Не хочет уступать ни юаня! И этого-то нелегко было добиться!
Дядюшка Го У собрал односельчан на совет. Узнав цену, крестьяне совсем пали духом, ибо таких денег взять было неоткуда. Тогда дядюшка Го привел крестьян к баочжану, и они упали ему в ноги:
— Господин Ван, не то что по триста юаней, но и по тридцать нам негде взять! Убейте нас, переварите наши кости на мыло — и то такой суммы не наберется.
Они долго упрашивали старосту, и тот снова отправился за реку. Так он ходил несколько раз, пока не принес окончательного решения: по сто пятьдесят юаней за человека, срок уплаты — три дня.
Дядюшка Го У был самым уважаемым в деревне человеком. После ухода баочжана он обратился к крестьянам с такими словами:
— Если у одной семьи несчастье, то соседи должны разделить ее горе. Один человек, попав в беду, не справится со своим горем, особенно когда он попадает в такую беду! Чем больше людей нас поддержит, тем успешнее будет идти дело!