Тов. Раковский останавливается на той оценке, которую вызвала смерть Ленина за границей. Имя Ленина является самым популярным именем на всем земном шаре.
С прочувствованной речью полной энтузиазма и бодрости выступил тов. Бухарин. В эти скорбные дни мы даем массовую клятву идти туда, куда он нас вел.
Тов. Бухарин говорит о громадной воле тов. Ленина, его умении работать, строить, слушать и вникать в вопрос, изучать самые сложные проблемы. Он прилагал все старания к тому, чтобы самые угнетенные пласты народных масс поднялись до социальной борьбы.
Из года в год будет расти величие Ленина, из года в год будет расти его влияние. Ленин был прообразом будущего человека.
Тов. Рудзутак оглашает из многочисленных телеграмм, полученных ЦК РКП, телеграмму от ЦК КП Германии, который заявляет, что ленинизм является его учением, дело Ленина – делом германских рабочих и что КП Германии приложит все усилия к осуществлению заветов Ленина.
В промежутках между речами оркестр госуд. акад. Большого театра исполняет траурные марши и революционные гимны. Хор Большого театра исполняет революционные песни.
Закрывая заседание, тов. Каменев восклицает:
Да здравствует союз рабочих и крестьян!
Да здравствует мировая революция!
Да живет и победит дело Владимира Ильича Ленина!
Торжественно заседание пленума Московского Совета совместно с представителями трудящихся Москвы, губсовета профсоюзов и представителями фабзавкомов состоялось 22 января в Колонном зале Дома Союзов.
Президиум: М.И. Калинин, А.И. Рыков, Л.Б. Каменев.
Председательствующий Л.Б. Каменев открыл заседание вступительной речью.
На заседании с речью выступил М.И. Калинин.
Текст речи приводится по изданию: М.И. Калинин. Избранные произведения, т. 1. М., Политиздат, 1960, с. 608 – 612 и сверен с газетной публикацией.
После М.И. Калинина выступили тов. Рыков, представители крестьянской делегации от московских уездов и волостей, тов. Раковский. С заключительным словом на заседании выступил тов. Каменев.
М.И. Калинин.
Речь на пленуме Московского Совета
– Товарищи, на меня выпала довольно тяжелая обязанность – выступить сегодняшний день перед руководящими товарищами московской организации. Это, товарищи, все равно, что третьестепенный музыкант заменяет первостепенного артиста, которого дожидалась аудитория. Товарищи, я не кокетничаю, не стремлюсь этим рисоваться.
Когда вчерашний день мне предложили присутствовать на собрании Московского комитета, я уклонился от этого предложения и заменил его присутствием на одном заводе в окрестностях Москвы. Главная причина, почему я заменил ответственное собрание заводом, следующая: я знал, что, выступая в отдаленных заводах, там не ценят непосредственно мое выступление, не оценивают, не ловят слов. Там важно само присутствие, важно зрительное представление, и уже одно присутствие представителя центра, пожалуй, есть лучшее выражение ленинизма, пожалуй, таким присутствием на отдаленных заводах общение представителя центра с низовыми массами есть самое конкретное выражение ленинизма, которое зрительно получают массы. Здесь же, когда присутствуют представители руководящих учреждений, они требуют большего. Они требуют, чтобы оратор выявил то чувство, ту частицу ленинизма, которая заложена в каждом из нас и которая в данный момент находится в действенном состоянии. Но я думаю, что у нас нет и не было, кроме тов. Ленина, ни одного человека, который бы мог полностью выявить то настроение, которое существует в массах. Меня слушают здесь полторы или две тысячи человек, а радио передает мои слова десятку тысяч. Наука нашла возможность передавать мысли человека десяткам тысяч людей и, вероятно, будет их передавать и сотням миллионов, но наука не дала возможности человеку, рядовому человеку, сочетать чувство, сочетать особое состояние масс и сконцентрировать его в одном человеке. И поэтому почти всегда с таких собраний товарищи уходят с некоторым разочарованием. Они говорят: мало. Ильич требует большего. И, товарищи, действительно, мало дается. Что я могу дать об Ильиче? Я могу дать одну стомиллионную его частицу, имеющуюся у каждого из нас, – в этом ведь ценность Ленина, что в каждом из нас находится его частица. Это не простая случайность, что женщины бьются в истерике (в момент похоронного марша произошла истерика). Женская натура более тонкая, более восприимчивая, чувствует себя ближе, соединяет себя больше с огромной потерей, с потерей лучшего человека. Недаром же, когда умер Ленин, это была не только смерть политического вождя. Когда умирает политический вождь, мы более или менее спокойны, а тут как будто бы каждый потерял родного человека, да не только родного человека, который был хорош, близок, но как будто бы потерял частицу собственного я. И вот теперь, в этот день каждый хочет найти эту свою идеальную частицу, частицу своего я, которая связывается с Лениным. Конечно, товарищи, это одна из труднейших задач, и поэтому ни один оратор не может удовлетворить аудиторию. Здесь может удовлетворить только музыка, народная песня и, может быть, ритм. И недаром, когда товарищи возвращаются с митинга, они говорят: ораторы были так себе, а вот музыка, пение, – как они были хороши. Что это означает? Это означает величие Ленина, его собирательное величие. И в этот день, в сегодняшний день, когда каждый переживает утрату Ленина, нельзя отдельными словами, отдельными речами его охарактеризовать, ибо сегодняшний день – не день характеристики, а день чувствования, день сочетания чувства миллионов людей и выявления этого чувствования в одном народном чувствовании. Вот почему я и говорю, что лучшим выразителем памяти Владимира Ильича является музыка и, вероятно, в будущем – будет народная песня.