— При чем здесь чистота крови?
— Полукровка будет напоминать людям об америйском гнете. Чистокровный лотарец, потомок предреченного короля, станет всеобщим героем. Не надо ничего решать прямо сейчас, — сказал Дэлуин. — Но держите мои слова в голове.
Моллард и на сей раз решил не отвечать. Он вдруг осознал, что отныне не принадлежит самому себе. Он должен следовать пророчеству и делать то, чего ожидает народ. Золотое рабство.
— Рыцарь Тануэн, наверное, уже добралась до границ Миреданских болот, — задумчиво произнес Грейн. — Она очень помогла мне в нашем деле. Люди знают ее и восхищаются, и не зря прозвали Тигрицей.
Дэнтон хмуро кивнул, сообщая, что намек понят.
* * *
Лесная тень шептала, уводила Дэнтона все глубже в свои недра. Он шел, трогая стволы берез и чувствовал, что с каждым шагом ближе к правде. Чаща вывела его на поляну, освещенную солнцем.
Дэнтон набрал полную грудь воздуха и выкрикнул:
— АРИЙ!
Крик его разнесся по тихому лесу и растворился в нем.
— Арий! — вновь призвал его Дэнтон. — Я пришел к тебе, Арий! Ты говорил, что веришь в мою судьбу, и вот я здесь!
— Я ждал.
Дэн оглянулся и отпрянул. Маг стоял прямо за спиной, одетый в тот же балахон, что и двадцать лет назад. Темная кожа алела язвами, меж которых ползали белые черви — ни казнь, ни прошедшее двадцатилетие ни капли не изменили миреданского магистра. Ведь он был ни жив и ни мертв уже более сотни лет.
На месте глаз, где когда-то блистали золото и серебро, чернели бездонные провалы.
— Где плащ цвета крови, который ты носишь? — спросил Арий, почти не разжимая губ. Его шелестящий голос звучал как будто возле самого уха.
— Я снял его. Тот, кто даровал его мне и убил тебя двадцать лет назад, умер. Пророчество моих предков отыскало меня.
Арий медленно поднял руки, заламывая длинные пальцы в кривых жестах. Дэнтона окатил холод — он знал, на что способен маг.
— Сомнений нет. Так будет, — произнес Арий, сверля Дэна пустыми глазницами.
— Что будет?
— Сила наполнит тебя. Та, что способна побороться с проклятием.
— О чем ты?
Маг сложил ладони вместе, и Моллард ощутил, как воздух словно наполнился энергией.
— Вам говорят, Миредан пал. Так лгут, не зная правды, не желая ее знать. На самом деле Миредан был сокрушен. Борьба за власть, как и везде, погубила великое отечество. Я был там.
Арий развел ладони, и из них, как шелковый платок, в воздухе расправилось туманное полотно. На нем появилась картина: огромный город, полный величественных зданий, окруженный статуями выше гор, накрыла гигантская тень. Воздух наполнился грязно-желтым туманом, и небо сменило цвет. Оно покраснело и потрескалось, как мертвая почва, и гром небесный слился с громом статуй, уходящих под землю. Твердь встала на дыбы, черная вода хлынула из нее, будто кровь из тысячи ран, заполняя все вокруг.
— Темные магистры предали нас, — говорил Арий. — Внезапные, неодолимые силы обрушились на Кель-Туат, и город погиб. Нас прокляли вечно скитаться по разрушенным землям. То, что осталось от страны, темные магистры назвали Дар-Минор, Наследие Востока.
Картинка исчезла. Дэнтон понял, что все это время не дышал.
— Но мы ответили проклятием на проклятие. Мы стали нежитью, но перед тем сказали: всякое королевство, что возьмет себе наше наследие, станет мертвым.
— Так и случилось, — произнес Моллард. — Америя опустошила Дар-Минор.
— Но то, что было у Дар-Минора, она забрала себе. Наши богатства. Наши знания. Наше наследие.
— Что это значит?..
— Королевство станет мертвым. Но ты, король Лотарии, друг Миредана, — Арий коснулся пальцем груди Дэнтона, — тебе я помогу спасти свою страну.
— Как?..
— Мы пойдем на руины Кель-Туата и заберем корону для короля. Сила, скрытая в ней, спасет Лотарию.
— Почему ты помогаешь мне, Арий? Я ведь предал тебя.
— Так было, — маг вытянул руку. — Но ты хранил благодарность.
Дэнтон достал из кармана двустороннюю монету. Теперь он ясно чувствовал — золотая сторона, с грифоном на ней, была теплее серебряной. Молния стала холодной, как лед.
Моллард вручил монету Арию. Миреданец сотворил над монетой магические жесты, и металл расплавился, потек по ладоням, не обжигая кожу. Серебро и золото собрались в два шарика на ладонях, Арий прижал их к глазницам — и мгновение спустя улыбнулся.
— Я снова вижу, как человек, — сказал он.
Два глаза, серебряный и золотой, вернулись на свои места.