3
— Доброе утро всем!
Дэвид Кэмпбелл в белоснежном халате твердым шагом вошел в отделение.
Джинни приветливо кивнула ему в ответ, еще раз строго напомнив себе, что теперь они только коллеги и ничего больше.
Вчера, узнав его печальную семейную историю, она долго не могла прийти в себя. Ее терзало чувство вины.
Вероятно, если бы я не оттолкнула Дэвида тогда, пять лет назад, думала девушка, этот брак не состоялся бы, и малыш Колин не остался бы без матери. Да, но тогда Колина вообще бы не было, и Дэвид не смог бы осуществить свою заветную мечту — иметь ребенка, тут же резонно возразил ей внутренний голос.
Произнесенная жестким тоном фраза, которой Дэвид закончил свою исповедь, недвусмысленно давала понять, что он окончательно разочаровался в женщинах и решил посвятить свою жизнь сыну.
А значит, ты должна отойти в сторону и забыть о том, что было между вами в прошлом, с горечью сказала себе Джинни.
Неожиданно она перехватила горящий любопытством взгляд Пэтси.
Не хватало еще, чтобы по больнице распространились слухи о нашем давнем знакомстве! — раздраженно подумала девушка, и ее щеки загорелись румянцем. Она быстро отвернулась и обратилась к Дэвиду:
— Я только что осмотрела Майка Максвелла. Он выглядит гораздо лучше, а последний анализ крови показал значительное снижение билирубина. Дело явно идет на поправку.
Пока Дэвид внимательно изучал историю болезни и осматривал ребенка, Джинни наблюдала за ним с нескрываемым интересом. Похоже, за пять прошедших лет мало что изменилось — он всегда был очень вдумчивым врачом, предельно внимательным к своим маленьким пациентам.
— Да, несомненно, дела у этого малыша идут неплохо. Продолжайте выполнять все назначения, сестра, и не забудьте сообщить родителям о заметном улучшении состояния ребенка. Они наверняка очень волнуются за него. — Дэвид вернул ей историю болезни. — А теперь я хотел бы осмотреть Салли Моррисон. Где она, покажите, пожалуйста.
— Конечно.
Джинни пересекла палату и подошла к Рут Моррисон. Женщина сидела у специального инкубатора, где лежала ее дочь, и не сводила глаз с малышки. Девочка лежала на боку и в этом положении казалась совершенно нормальной. Только приглядевшись, можно было увидеть уродливую выпуклость в нижней части ее позвоночника. Салли родилась с тяжелым заболеванием опорно-двигательной системы, и даже в том случае, если бы выжила, вне всяких сомнений осталась бы инвалидом.
Мать девочки подняла на Джинни печальные глаза и хотела было встать, но та успокаивающе положила руку ей на плечо.
— Сидите, Рут. Вы не помешаете... доктору Кэмпбеллу осмотреть Салли. — Она с запинкой произнесла это имя, густо покраснела и украдкой посмотрела на Дэвида, но тот ничего не заметил, полностью поглощенный маленькой пациенткой.
— Вы хорошо держитесь, миссис Моррисон, — мягко сказал он. — Я понимаю, как вам сейчас тяжело.
— Спасибо, доктор, — выдохнула Рут и закрыла лицо дрожащими руками. — Я все-таки продолжаю надеяться, несмотря ни на что... Еще до рождения Салли я знала, что с ней что-то не так, но не хотела в это верить.
— Насколько я понимаю, вам предлагали прервать беременность, но вы с мужем приняли другое решение.
— Мой муж... не знал, что малыш может родиться больным. — Рут разразилась рыданиями. — Если бы я все рассказала Нику, он заставил бы меня сделать аборт, а я хотела во что бы то ни стало родить ребенка! Теперь он обвиняет меня во всех смертных грехах и не хочет видеть дочку.
Джинни обняла женщину за плечи.
— Рут, успокойтесь. Рано или поздно мистер Моррисон поймет, почему вы не могли сказать ему правду.
— Нет, я знаю, он никогда меня не простит. Он сказал, что не хочет видеть ни меня, ни малышку.
Бедная женщина безутешно рыдала, и Джинни знаками показала Дэвиду, что уведет ее в специальное помещение для родителей больных детей. Он кивнул и помог Рут подняться, поддерживая ее под локоть.