— А что им здесь надо? — спросил Колодин.
— Пожаловали в наше интендантство. Грабить-то теперь нельзя...
Когда мы остались одни, Колодин не без гордости сообщил:
— Кажется, напал на след того, что нам нужно.
— Да ну?! Где же это?
Без лишних слов Колодин потащил меня на один из складов. И верно, интересовавшие нас подковы там имелись. Но отпустить их без накладкой кладовщик отказался. Пришлось опять идти в интендантство, разыскивать кого надо, убеждать, просить, требовать. Только к вечеру бумага была подписана. Я вручил ее прибывшему к нам Валлаху:
— Получи, пожалуйста, а я передохну.
Однако Валлах очень скоро вернулся ни с чем.
— Махновцы чертовы, что отмочили! Угнали наши повозки.
— Узнал куда?
— Да разве теперь у них отберешь?..
— Ничего, попробуем.
Поехали в махновский табор. Несмотря на холод и сгущающиеся сумерки, по улицам села толпами разгуливала подвыпившая вольница. Одета по-разному: в полушубки, поддевки, свитки, венгерки, офицерские френчи, пиджаки и даже сюртуки. Еще большим разнообразием отличались головные уборы: всевозможных фасонов и окрасок военные фуражки, кепки, картузы, ушанки, бескозырки, широкополые шляпы и котелки, папахи и высокие, лихо заломленные бараньи шапки. А какой-то верзила щеголял даже в блестящем цилиндре.
Во многих дворах стояли пулеметные тачанки и пушки.
Прямо на нас шел пошатываясь парубок в бушлате и широченных клешах. На голове лихо сидела серая папаха.
— Где у вас здесь старший начальник? — спросил я.
— У нас каждый сам себе начальник.
— Ну так батько какой-нибудь?
— Погляди вон в той хате.
Подъехали к указанному дому. У крыльца толпились махновцы. Оставив коноводов с лошадьми на улице, я и Валлах направились к входной двери. Нас никто не остановил, и мы прошли в прихожую, а затем и дальше. В большой забитой людьми комнате из-за густого табачного дыма не сразу смогли рассмотреть что-либо. Лишь чуть погодя увидели огромный стол, вокруг которого плотно сидели вооруженные «дядьки». Один из них оказался уже знакомым. Это был Петриченко. Он тоже признал меня и пригласил к столу. Однако свободного места на лавках не было. Тогда приближенные Петриченко разом даванули на соседей. На дальнем краю кто-то шмякнулся на пол. Мы с Валлахом сели.
— Що за дило привело до нас? — спросил Петриченко, наливая в жестяные кружки самогон.
— Ваши люди по ошибке наш обоз угнали, — ответил я.
Начиная этот разговор, я мало на что надеялся. Ожидал, что Петриченко начнет толочь воду в ступе, хитрить, путать. Но он неожиданно быстро согласился:
— Мабуть, и так... Петро!..
В дверях показался рослый хлопец.
— Нехай командиру обоз зараз вернут. — И, обращаясь уже ко мне, сказал: — А пока будьмо исты.
Заметив, что мы не спешим приложиться к самогону, Петриченко провозгласил, как ему казалось, неотразимый тост:
— Хай сгинет Врангель! — и протянул свой стакан.
Я чокнулся и поставил кружку на место.
Петриченко искренне удивился:
— Горилки не пьете?
— Нет. Пью только французский коньяк и шампанское.
Комнату потряс громоподобный хохот.
— Видкиля ж це взяты?
— У белых отнимаем. Им Антанта чего только не возит.
— А вы? — обратился Петриченко к Валлаху.
— Он магометанин, спиртного вообще не употребляет, да и по-русски не понимает, — поспешил я ответить за Валлаха...
Подводы нам вернули. Но из-за этого инцидента так и не удалось получить подков. Опасаясь, что утром бригада уйдет на фронт, мы этой же ночью подались в Синельниково.
2
28 октября двинулись в направлении Мелитополя. В авангарде шел наш дивизион.
Подмораживало. Резкий северный ветер леденил спины, сыпалась мелкая снежная крошка. Кони скоро выбились из сил, и бойцы, жалея их, часто спешивались.
— Чертов гололед, — ругался Валлах. — Портит все дело.
К нам подъехал командир немецкого дивизиона Владимир Колодин. Он огромного роста, но его все почему-то зовут Вовочкой. Колодин подчеркнуто резко осадил коня. Тот застыл как вкопанный. Вовочка посмотрел на нас с видом победителя. Еще бы. У него в дивизионе большая часть коней еще в Туркестане была подкована шиповками.
Колодина к нам прислал командир бригады выяснить, не замечен ли противник.
— Какое там! — сердито буркнул я в ответ. — Врангелевцы небось уже в Крыму...
К вечеру на нашем пути встретилось большое село Веселое. В нем остановились на ночевку. В кузнице кто-то из бойцов обнаружил запас зимних подков. Тут уж было не до сна.