Корсов вцепился в контрольную панель управления на мостике и выглянул в окно. Годзилла поднял голову из воды и взревел. Этот рев, казалось, проник во все уголки судна, заставив корабль и экипаж трепетать и поколебав их мужество.
«Приготовиться к выстрелу из гарпуна!», прокричал по рации Корсов.
Гарпунер на носу корабля сбросил капюшон куртки с бритой своей головы и заглянул в прицел. В наушниках его потрещал голос капитана.
«Целься в шею», дал ему указание Корсов.
Молчун у пушки прищурился в прицел, нацелившись перекрестьем в тот участок горла Годзиллы, который находился прямо под его заостренными ушами. Эта темно-серая плоть колыхалась.
Гарпунер затаил дыхание и нажал на спуск. Со свистом вырвавшихся газов гарпун выскочил из трубы и полетел, прорезая волны и оставляя за собой толстую линию.
Гарпун поразил Годзиллу точно в то место, куда гарпунер и целился.
Когда наконечник гарпуна вонзился в толстую шкуру Годзиллы, из основного его стержня вышла вторая серия крючков, впившись еще глубже в тело чудовища и закрепив гарпун на месте. Прозрачная полая пластиковая трубка, вмонтированная по центру длинного стального соединительного кабеля гарпуна, вскоре стала наполняться зеленоватой жидкостью, когда на корабле включилась помпа.
Находившийся на мостике Подынов посмотрел на капитана Корсова. «Насосы включены!», объявил первый помощник. Он сверился с показателями индикатора на контрольной панели перед собой. «Баки начали наполняться кровью монстра».
Внезапно Годзилла опустил в воду свою огромную массивную голову, туго натянув кабель гарпуна и затаскивая нос «Ордога» вниз, в волны. Выкрикнув от удивления, гарпунер выпустил из рук приклад пушки, и его унесло в море.
На этот раз никто и не стал пытаться прокричать «человек за бортом». Они знали, что Корсов не поставит под угрозу операцию ради спасения жизни человека — любого человека.
«Первый бак полон», закричал Подынов, переключаясь на второй из трех 150-галлонных баков, находившихся в трюме быстроходного патрульного катера. Годзилла продолжал рваться вперед, волоча за собой корабль, как ребенок, дергающий игрушки в ванной.
Спустя две минуты Подынов переключился на третий и последний бак. Годзилла же не замедлял свое движение вперед. Более того, животное, казалось, не обращало даже внимания на крошечный кораблик, который оно тащило за собой сквозь становившиеся все более бурными волны.
Корсов смотрел поверх плеча своего старпома, задавая сам себе вопрос, как долго сможет корпус корабля класса «Стенька» выдерживать такую болтанку. Датчик на панели управления показывал, что третий бак был почти уже полон.
«Подготовиться обрубить кабель», объявил Корсов с торжествующей ноткой в голосе. Подынов открыл пластиковую крышечку детонатора, который должен был подорвать взрывные пироболты, разорвав почти неразрушимый стальной кабель.
«Пуск!», закричал Корсов. Пухлый палец Подынова вонзился в кнопку детонатора, но ничего не произошло. Он повернулся к Корсову с выражением явной паники на лице.
«Болты не взорвались, капитан!», вскричал он.
«Я вижу это, идиот», закричал Корсов, оттолкнув его в сторону и проверив, все ли включено на панели управления. Все вроде бы было в порядке.
Вдруг «Ордог» вновь погрузился в воду, это Годзилла опустил вниз свою рептильную голову и туго натянул кабель. Патрульный катер почти залило водой, а над носом его прокатилась мощная волна, врезавшаяся в мостик и разбившая окно.
«Капитан!», заорал Подынов испуганным голосом. По лицу его текла кровь, там, где его поранило осколками оконного стекла. «Что делать?», заскулил он.
«Выйти и перерубить кабель!», скомандовал Корсов, вынимая топор из аварийного щита и вкладывая его в руки опешившего старпома.
«Но ведь кабель из титановой стали», продолжал скулить Подынов. «Его невозможно перерубить!»
«Идите и сделайте это!», яростно закричал на него Корсов, выталкивая его с мостика на палубу. За старшим помощником последовало три матроса, все они схватили по топору. Они, пошатываясь, поплелись к гарпунной пушке, цепляясь по пути за поручни. Как только они туда добрались, они начали рубить кабель, отправляя в серые сумерки искры.
Но после минутной рубки топор Подынова сломался у него в руках. Старпом бросил сломанную ручку и посмотрел вперед.
«О, нет», пробормотал он, и глаза его от ужаса расширились.
Годзилла нырнул и скрылся под волнами.
Когда голова чудовища погрузилась под воду, кабель туго натянулся и стал затягивать «Ордог» в грохочущие волны. В воздух взметнулся огромный фонтан брызг, когда истерзанный корпус «Ордога» буквально развалился на части. Люди и куски металла поднялись в воздух и полетели, как падающие листья.
Корабль моментально засосало в пучину, члены экипажа «Ордога» либо утонули, либо их разорвало на куски разрушительной силой кораблекрушения.
Исчезнув под поверхностью вод Охотского моря, Годзилла утащил с собой разодранные остатки «Ордога» и его обреченного на гибель экипажа.
Через несколько минут пироболты, которыми Годзилла был прикреплен к судну, наконец, взорвались глубоко под водой, как это и было запрограммировано владельцами судна.
Вокруг баков, наполненных кровью и тканями Годзиллы, раскрылись и наполнились воздухом три гигантских мешка, затем распахнулся другой люк, выбросив баки из тонущего корпуса судна и высвободив их.
Три этих бака медленно всплыли на поверхность. Мощный радиомаяк начал отправлять в эфир сигнал о местоположении бака на специальной частоте, и на баке замигал яркий сигнальный фонарь.
Спустя тридцать минут, когда уже село солнце, на темнеющем горизонте появился вертолет. Он не обратил никакого внимания на обломки и трупы, плававшие вокруг, и полетел прямо в сторону баков. Через пару минут экипаж вертолета уже спускал вниз подъемный кран.
Как только баки были извлечены из морских волн, вертолет сделал еще один круг над местом катастрофы, а затем полетел в сторону российского побережья, прихватив с собой лишь драгоценный груз — груз, обладание которым стоило многих человеческих жизней, на чем и настаивал ранее капитан Корсов со злополучного «Ордога».
Даже его собственной жизни.
Глава — 4
СПЕЦЗАДАНИЕ
Понедельник, 13 ноября 2000 г., 09:00 утра, объединенный штаб 82-й воздушно-десантной дивизии, Армия США, XVIII-й воздушно-десантный корпус, Форт-Брэгг, штат Северная Каролина.
Сердце рядового первого класса Шона Бреннана заколотилось, когда он подошел к зданию штаба части. Уже раз сто за последний час он спрашивал сам себя, почему это его вызвали сюда таким вот необычным образом.
Он боялся, что знает ответ на этот вопрос, и втайне страшился, что именно сегодня вся правда выплывет наружу.
«Наверно, безумие с моей стороны считать, что я смогу отделаться за это безнаказанно», мрачно подумал он. Он снял кепку и провел рукой по военной щетине коротких своих волос на голове — нервная привычка, появившаяся у него в детстве, еще когда он мальчишкой жил в Массачусетсе.
Когда рядовой Бреннан подошел к этому зданию — которое скорее походило на большой дом в колониальном стиле, нежели на военный командный центр одного из самых больших и оживленных полков армии США — он испытал чувство благоговения, смешанное с нарастающим страхом и тревожными опасениями. Он еще никогда прежде не был в офицерской казарме. Но само здание на вид было обманчиво безобидным. Лишь скопление спутниковых тарелок на крыше и большее, чем обычно, число микроволновых антенн рядом с ними намекали на то, что здание это являлось чем-то большим, нежели домом какого-нибудь богатого гражданского лица.
Перед тем, как войти в главную охраняемую зону проверки штаба, рядовой Бреннан осмотрел сам себя, проверив, все ли в порядке у него с формой. Он почувствовал некоторое утешение, удостоверившись в том, что в отношении формы у него все в порядке. Он знал, что ботинки на нем сверкали от блеска, а мундир был безукоризненным, и каждая пуговичка, кнопка и нашивка находились на своем месте — пусть не так уж и много было этих последних. Ведь в конце концов Бреннан служил в армии всего лишь десять месяцев.