Родан, который по-прежнему кружил вокруг дирижабля, полетел на гигантское насекомое, словно хищная птица. Хлопая крыльями и сверкая когтями, доисторический летающий кайдзю пронесся по небу и ударил насекомоподобного монстра.
Джонни Рокко выпустил с верхушки корпуса в Баттру вторую ракету Стингер, но не стал останавливаться, чтобы взглянуть, каков был результат. Он нырнул вниз, в люк, когда Родан вцепился своими когтями в шкуру Баттры. Оба существа ринулись к земле. Сцепившись в воздухе и начав вращаться, одно из них зацепилось за «Дестини Эксплорер».
Из Баттры брызнул поток зеленой крови, выплеснувшийся на корпус корабля и заливший часть обзорных иллюминаторов. Все еще кружась в воздухе, Баттра вырвалась из лап Родана. Тот, истекая кровью, облетел тварь еще раз, а затем снова напал на нее. На этот раз Родан вонзил свой острый клюв в красные, сверкавшие раскосые глаза Баттры.
Находившийся в кабине капитан Долан увидел это и улучил момент. Он толкнул вперед дроссельный рычаг, и дирижабль оторвался от борьбы титанов, развернувшейся под ними, но все же на большой высоте над Тихим океаном. Медленно, но неумолимо, «Дестини Эксплорер» стал отходить прочь от бившихся друг с другом воздушных гигантов.
Дымя своим поврежденным двигателем, дирижабль вошел в многомильную зону высоких клубящихся облаков и скрылся из виду продолжавших свою битву не на жизнь, а на смерть монстров…
Полночь в Осаке…
Битва между Годзиллой и тварью из грязных сточных помоев продолжалась уже не один час. На город, который по-прежнему был лишен электричества, опустилась ночь. Многие районы Осаки лежали в руинах, а еще большее их число находилось под угрозой. Но ничто человеческое остановить этих монстров было не способно.
И хотя Годзилла возвышался над токсичной тварью, всякий раз, когда Король Монстров вцеплялся в Хедору, эта тварь, состоявшая из жидких отбросов, растворялась и ускользала из его когтей – ровно для того, чтобы заново принять прежнюю форму буквально через несколько секунд.
И как Годзилла ни старался, он не мог одолеть это существо, изменчивое, как вода, и столь же опасное, как яд. Огненное дыхание Годзиллы оказывало определенный эффект, однако дождь, который по-прежнему лил, как из ведра, с неба, казалось, защищал это существо, ограждая его от серьезных повреждений. Когда в Хедору попадала радиоактивная струя, отдельные куски этой твари превращались в варево или отлетали от нее. Но под дождем этот тлен быстро превращался в грязь и всасывался обратно, в тело фекальной твари.
Но теперь, когда Годзилла стоял посреди груды обломков, которые раньше были бейсбольным стадионом Ниссей, дождь прекратился, так же внезапно, как и начался.
Хедора остановилась посреди парка у замка Осаки, моргая своими огромными глазами. И теперь оба существа с опаской смотрели друг на друга.
После чего с расстроенным ревом, полным ненависти, Годзилла в очередной раз бросился на своего бесформенного противника. Земля вновь затряслась, когда Король Монстров, топча газоны и небольшие каменные сооружения, ринулся вперед, чтобы добраться до своего врага.
Годзилла врезался 60 тысячами тонн животной ярости в монстра, почти вполовину меньше его размерами и тушей в две трети от его веса. Фекальный монстр отлетел назад, ошеломленный ударом.
Ударившись о фасад старого Осакского замка, Хедора треснула и брызнула, как перезревший плод. Этот замок, азиатская крепость, выполненная в бетоне и дереве, представлял собой новодельное воспроизведение подлинного старинного замка шестнадцатого столетия, сгоревшего в 1868 году. Новый феодальный Осакский замок, построенный в 1931 году, являлся одной из самых известных достопримечательностей Японии.
А теперь он превратился в груду камней.
Когда Хедора расплескалась по его стенам, здание рухнуло. После чего Годзилла, продолжая нестись вперед сломя голову, обрушился на груду развалин замка. Когда здание под ними рухнуло, Годзилла стал рвать тело фекальной твари клыками и когтями.
Он отрывал от сточного монстра целые куски. Когда Годзилла сцепился с текучей, меняющей формы и очертания тварью, он открыл свою пасть и выпустил в нее струю своего радиоактивного огня.
И Хедора загорелась.
Годзилла все же продолжал поливать огнем сточного монстра, который беспомощно корчился и извивался под уничтожающей струей.