Он боялся, что знает ответ на этот вопрос, и втайне страшился, что именно сегодня вся правда выплывет наружу.
«Наверно, безумие с моей стороны считать, что я смогу отделаться за это безнаказанно», мрачно подумал он. Он снял кепку и провел рукой по военной щетине коротких своих волос на голове – нервная привычка, появившаяся у него в детстве, еще когда он мальчишкой жил в Массачусетсе.
Когда рядовой Бреннан подошел к этому зданию – которое скорее походило на большой дом в колониальном стиле, нежели на военный командный центр одного из самых больших и оживленных полков армии США – он испытал чувство благоговения, смешанное с нарастающим страхом и тревожными опасениями. Он еще никогда прежде не был в офицерской казарме. Но само здание на вид было обманчиво безобидным. Лишь скопление спутниковых тарелок на крыше и большее, чем обычно, число микроволновых антенн рядом с ними намекали на то, что здание это являлось чем-то большим, нежели домом какого-нибудь богатого гражданского лица.
Перед тем, как войти в главную охраняемую зону проверки штаба, рядовой Бреннан осмотрел сам себя, проверив, все ли в порядке у него с формой. Он почувствовал некоторое утешение, удостоверившись в том, что в отношении формы у него все в порядке. Он знал, что ботинки на нем сверкали от блеска, а мундир был безукоризненным, и каждая пуговичка, кнопка и нашивка находились на своем месте – пусть не так уж и много было этих последних. Ведь в конце концов Бреннан служил в армии всего лишь десять месяцев.
Но он с гордостью носил крылья над сердцем своим. Этот простой и незатейливый знак указывал на то, что он является одним из тех немногих избранных, кто сумел выдержать пять недель напряженной и тяжелейшей подготовки бойца-десантника в Форт-Беннинге (крупнейшая военная база США) перед тем, как быть отправленным на службу в воздушно-десантные войска – самые сложные и самые престижные спецподразделения армии США.
«И вот сейчас я все это потеряю», думал Шон Бреннан с растущей тревогой и ужасом. Он чувствовал, что нервничает даже сильнее, чем в тот раз, когда он впервые прыгал с парашютом – и, позже, когда впервые прыгал с парашютом ночью.
Сделав глубокий вдох, солдат открыл главные двери и, войдя в штаб, представил письменный приказ – доставленный ему этим утром курьером – офицеру, сидевшему на проходной за стойкой регистрации, как ему и приказано было сделать. Быстрым и отработанным движением отдав Бреннану честь в ответ, лейтенант взял у него бумагу с приказом и стал с ней знакомиться.
Рядовой Бреннан нервно осмотрел помещение, и его глаза, наконец, остановились на огромном гербе на стене. Это было изображение ярко-синего дракона на абсолютном белом фоне – эмблема 82-й воздушно-десантной дивизии. Когда он увидел это изображение, сердце Бреннана наполнилось гордостью.
«Даже если я и потеряю сегодня все это», подумал он, «по крайней мере, я буду знать, что я все-таки этого достиг».
«Следуйте за мной», вежливо объявил офицер, поставив печати на бумагах и возвратив их ему обратно.
Сердце у Шона Бреннана вновь заколотилось. «Наверное, они всё узнали!», вскричал он про себя.
Если они всё выяснили, то с воинской службой у Шона Бреннана – нет, у Патрика Бреннана – покончено. Даже если он избежит тюремного заключения за вербовку в армию под чужим именем, ему все равно, вероятно, придется вернуться в Бостон.
Он предпочел бы тюрьму позору предстать пред лицом своей матери.
«Если б я подождал еще с годик», подумал он. «То я бы завербовался в армию на законных основаниях».
Но семнадцатилетний Патрик Бреннан знал, что вообще-то у него по сути не было иного выбора. Ему пришлось сделать то, что он сделал, и когда он это сделал.
Проблемы начались в конце 1980-х, когда у Патрика умер отец, оставив мать Патрика одной, и ей необходимо было вырасти и поставить на ноги его и его старшего брата. Было трудно, но терпимо. По крайней мере, так и было какое-то время.
Но затем, в 1999 году, Эллен Бреннан перенесла первый свой сердечный приступ. За ним последовали кое-какие медицинские осложнения. В конце концов она поправилась, но больше уже не смогла работать. Лишившись зарплаты, Эллен Бреннан была вынуждена жить лишь на то, что доставалось по системе социального обеспечения, и жить в XXI веке. И сразу же Эллен и ее двум сыновьям денег стало не хватать – да и вообще всего не хватать.