отправился вместе с ней в Хакату. В этом городе они посетили музеи и ряд
буддийских храмов.
Уилла не очень интересовали храмы, но его очень интересовала Сундзи.
«Просыпайся, соня», пожурила его Сундзи, надув губки. «Не будь таким
скучным. Поговори со мной!»
«Прости», сказал Уилл, стряхивая с себя сонливость. Ему сильно захотелось
чашки горячего кофе. Он с вожделением посмотрел на нее, когда она взяла
его за руку и сжала ее.
«Скоро ты увидишь мою родину. Она гораздо красивее, чем Япония»,
категорически сказала она.
Уилл улыбнулся. Он находил ошибки, связанные с неправильным и иногда
комичным употреблением ею слов, милыми и симпатичными. На самом деле,
он находил вообще всё в ней симпатичным. Уилл не был так слеп, чтобы не
видеть недостатки Сундзи. Он знал, что она казалась легковесной и ветреной
девчонкой-подростком, которая была капризна, эгоистична и избалована. Но
он также видел, что она была очень красива, и именно это в данный момент
его крайне цепляло.
«Наконец-то эти ленивые моряки зашевелили своими тупыми задницами!»
нетерпеливо пробормотала Сундзи на исковерканном английском, когда
паром отошел от пристани.
* * *
Море было спокойным, но маршрут был туманным, и Пусанский паром,
пыхтя, двинулся к Корейскому полуострову.
Капитан, стоявший на мостике старого судна, намного выше верхних палуб,
осматривал море перед собой. Паром шел уже больше часа, и Японское море
оставалось спокойным. Видимость, однако, была не очень. Восходящее
солнце еще не разогнало туман. Этот туман был каким-то неестественным,
казалось, он заволакивал море странными, порой жуткими пятнами. Паром
словно вплывал и выплывал из этих огромных своеобразных облаков все
утро.
«Вижу впереди еще более сильный туман», объявил капитан. Он убрал
бинокль от своего обветренного лица, опустил его и повернулся к человеку,
вцепившемуся в штурвал.
«Пусть радар предупреждения столкновений работает постоянно, но скорость
снижать не надо», скомандовал он.
Тот кивнул, но был явно не рад решению своего капитана. Так называемая
«радиолокационная станция, или радар предупреждения столкновений» на
этом старом корыте далеко не всегда могла обнаружить объекты в воде, в
особенности те, которые находились достаточно глубоко под водой.
Но не я тут капитан, с горечью подумал он.
Как и было приказано, штурвальный толкнул клапан вперед, и паром быстрее
принялся разрезать морские волны.
* * *
А менее чем в миле впереди парома морские птицы уселись и даже удобно
устроились посреди странных, ранее ими не виданных, почти скальных
выступов, торчавших из воды под неправильными углами, тремя длинными
рядами. Заостренные кончики этих выступов, многие из них в грязно-белых
пятнах птичьего помета, возвышались более чем на пятьдесят футов (15
м) над морскими волнами.
Ким, стоявший на носу, заметил три ряда камней. Он прищурился от ветра и
перегнулся через поручни, чтобы получше их рассмотреть. Он уже дважды
ездил по этому маршруту, но никогда раньше не замечал этого странного
скального образования.
Он услышал какой-то звук. Позади него открылась, а затем вновь закрылась
дверь пассажирского салона. Из теплого салона на продуваемую ветрами
палубу вышли какие-то пассажиры.
Ким обернулся.
Это был американский студент и его подружка, красивая девушка-корейка.
Ким понял, что этот парень был американцем – он слышал, как он говорил
по-английски.
Обрадовавшись, что это не мама пришла забрать его обратно, Ким вновь
повернулся и стал смотреть на скалистую гряду.
Странно, подумал Ким. Скала, похоже, двигается. Гряда вползла в туманное
облако, а затем вновь выплыла из него – на этот раз, как ему показалось,
гораздо ближе к парому.
Ким услышал позади себя удивленный возглас.
Парочка тоже заметила покрытые птицами скалы. Парень-подросток что-то
забубнил по-английски.
* * *
Капитан и штурвальный на мостике Пусанского парома услышали сигналы
тревоги, предупреждающие о возможном столкновении.
«Стоп машины!» крикнул капитан, еще даже до того, как успел увидеть
объект на пути парома.
Когда штурвальный оттянул назад тормозной клапан, капитан поднял свой
бинокль и оглядел водную поверхность впереди корабля.
Сначала он ничего не увидел. Обзор ему застилал плывущий туман. Затем