гидравлической гарпунной пушке. Он отрегулировал приборы и активировал
систему дальномерного наведения оружия.
Когда катер полностью обошел кругом участок сражения и подошел к
Годзилле сзади, Бунтаро вытащил гарпун-трезубец из металлической
коробки, приваренной к корпусу. Затем он приподнял дуло пушки вверх и
осторожно сунул в ствол гарпун.
Затем гарпунщик вытащил один конец оптоволоконного кабеля из лебедки,
установленной на носовой части сбоку. Он прикрепил этот тонкий кабель к
разъему гарпуна. Затем Бунтаро взвалил оружие себе на плечо и заглянул в
прицел.
Брайан услышал серию громких взрывов. Он посмотрел мимо
татуированного гарпунера и увидел спину Годзиллу, на которой заплясал и
заиграл голубой огонь вдоль трех рядов костяных шипов. Он молотил
хвостом, взбивая волны на пути приближающегося японского флота.
Катер на гидрокрыльях теперь был очень близок к Годзилле… он подошел к
нему очень, очень близко.
* * *
Адмирал Тоёхаси с восторгом наблюдал за тем, как его корабли
маневрировали вокруг зверя. На левом фланге впереди шел фрегат «Ивасэ».
Когда корабль приблизился к Годзилле, он запустил с полдюжины
противолодочных торпед «Mark 68» из труб, установленных у него сбоку.
Торпеды понеслись к своей цели, прорываясь сквозь воду и оставляя за собой
белый след из пузырьков. Менее чем через минуту все шесть торпед попали в
ноги и хвост Годзиллы, скрытые под водой.
Взрывы повлекли за собой гигантские водяные гейзеры, поднявшиеся на
сотни метров в воздух. Монстр вздрогнул и снова взвыл, однако не рухнул.
Годзилла развернулся в сторону источника раздражения – фрегата «Ивасэ».
По спинным шипам Годзиллы заискрились уже знакомые голубые молнии.
Чудовище раскрыло пасть и изрыгнуло обжигающую струю радиоактивного
огня. К счастью, этот поток, вырвавшийся из его горла, был плохо
направленным, однако ему удалось рассеять три вертолета «Си Хок»,
жужжавших вокруг его морды.
После того как картина происходящего впервые с момента начала атаки с
моря для Годзиллы прояснилась, термоядерный гигант развернулся и
сосредоточил свой змеиный взгляд на «Ивасэ», который уже мчался мимо.
Шипы монстра озарились голубыми вспышками, и Годзилла вновь выпалил
своими лучами.
На этот раз у него была более удобная цель.
По надпалубным сооружениям «Ивасэ» заблистал сияющий поток. Матросы
на палубе тут же превратились в пар. Еще секунда, и стальные плиты палубы
начали плавиться. Первой взорвалась передняя орудийная башня на носу, от
страшного жара воспламенились ее боеприпасы.
А затем сотрясся сам океан, когда вторым взрывом разорвало всю
надпалубную надстройку корпуса и подбросило ее высоко в воздух.
Последовало еще пять взрывов, каждый из которых отправлял гейзеры из
огня и дыма в голубое утреннее небо.
Корпус «Ивасэ», превратившийся для несчастного экипажа в погребальный
костер, вздымаясь и сотрясаясь, еще рвался вперед в течение нескольких
минут. Затем корабль перевернулся и затонул, уволочив за собой на дно
морское 167 душ.
* * *
«Прекратить атаку!», закричал адмирал Тоёхаси. Его приказ был немедленно
передан по радио всему флоту.
Но монстр неожиданно рванулся вперед с невероятной скоростью,
противоречившей, казалось бы, его огромным размерам. В тот момент, когда
эсминец Тоёхаси пролетал мимо Годзиллы, зверь врезался своим гигантским
телом прямо в корабль.
Адмирал Тоёхаси и другие офицеры на мостике были сбиты с ног, а корабль
опасно накренился. Отключилась пожарная сигнализация, а на мостике погас
свет. На некоторое время все погрузилось во мрак, до тех пор, пока не
включилось аварийное освещение, питавшееся от аккумуляторов. Теперь
мостик был освещен жутковатым красноватым свечением.
Адмирал с трудом поднялся на ноги. Голова его вся была в крови из пореза,
полученного им, когда он ударился об электронный пульт управления.
«Полный вперед!», закричал он. «Выводите нас отсюда!»
«Сэр!», закричал старший помощник. «Двигатели повреждены, и пробит
корпус. Мы набираем воды».
Находившийся снаружи Годзилла сцепился с эсминцем, словно гигантский
борец сумо. Зверь своими когтистыми кулаками громил целые секции
надпалубных сооружений. На мостике душераздирающие крики людей
перекрывали грохот оружия.
Пока «Хацуюки» содрогался от жестоких ударов, радист прокричал: