К концу февраля положение еще больше обострилось. Стали известны результаты выборов в рейхстаг, и из них выяснилось, что политика старого канцлера не находит себе никакого одобрения в стране и что наладить его совместную работу с новым рейхстагом будет еще труднее, чем со старым. Все старые друзья Бисмарка проиграли, все его враги выиграли; социал-демократы получили 35 мест в рейхстаге вместо прежних 11; свободомыслящие — 66 вместо 32; состав обеих консервативных партий фракций упал со 121 депутата до 93; нацио-нал-либеральная партия, которая держалась дружественно к Бисмарку в последние годы его канцлерства[22], сократилась более чем вдвое (с 99 голосов до 42). Это был приговор той политике Бисмарка, которой он придерживался, начиная с 1878 г. Не только император, но и вся страна отказывалась идти за своим старым вождем; к уколам сверху, с которыми Бисмарк еще надеялся справиться, присоединялся еще удар снизу. Править дальше в прежнем духе можно было теперь только путем государственного переворота. Бисмарк, по-видимому, еще не чувствовал себя настолько ослабленным годами, чтобы не броситься в новую горячую борьбу с народом, который, по его убеждению, пошел неверным путем. Он попытался убедить Вильгельма, который также отнюдь не был доволен чрезмерным полевением рейхстага, попробовать еще раз-два распустить рейхстаг; если бы это не привело к желаемым результатам, то Бисмарк предлагал отменить всеобщее избирательное право и выработать новую конституцию на собрании князей и вольных городов Германской империи; он, по-видимому, приходил к мысли, что теперь, когда военное и таможенное единство Германии достигнуто, можно было бы и совсем обойтись без рейхстага. Вильгельм не захотел, однако, пойти по этому пути за Бисмарком, хотя, по-видимому, некоторое время и колебался. В недопустимости нарушения конституции его убедил его дядя, либеральный великий герцог Баденский: возникнет народное восстание, говорил герцог, и «тебя прозовут картечным государем; тебе придется по щиколотку ходить в крови твоих подданных».
К этим несогласиям в области общей политики скоро прибавились и другие поводы для столкновений между императором и канцлером. Бисмарк без ведома Вильгельма пригласил к себе вождя центра Виндгорста; поддержка центра ввиду ослабления консервативных партий была для него теперь особенно необходима, и он попытался договориться с Виндгорстом, на каких условиях центр согласится его поддерживать. Договор, по-видимому, состоялся, и Виндгорст ушел от Бисмарка в убеждении, что канцлер согласился удовлетворить его требования[23]. Но император был очень недоволен тем, что канцлер ведет без его ведома переговоры с парламентскими вождями и горячо его в этом упрекал. Бисмарк с полным правом возражал, что, не имея возможности без всяких помех создавать нужные для правительства комбинации в парламенте, он не может нести и ответственности за свои действия в качестве главы правительства.
Недоволен был император и тем, что Бисмарк не осведомлял его о фактах, имеющих отношение к внешней политике. Канцлер получил донесение от германского консула в Киеве, что Россия сосредоточивает войска на австрийской границе, но не придал этому большого значения, потому что не верил в возможность войны между Россией и Австрией. Император, который считал военное дело и все то, что с ним так или иначе связано, своей исключительной областью, был этим крайне раздражен. Наконец, последним толчком, разорвавшим уже слабые нити, связывавшие императора и канцлера, явилось нежелание Бисмарка уступить в вопросе о праве отдельных министров делать самостоятельные доклады императору без ведома канцлера. Еще Фридрих Вильгельм IV издал в 1852 г. указ, подчинявший отношения между министрами и королем контролю министра-президента, и Бисмарк крепко держался за свое право такого контроля; оно было необходимым условием конституционного требования единства управления, хотя Бисмарка в данном случае интересовала не столько верность конституционным началам, сколько возможность удовлетворять властным импульсам своей натуры. Но и в характере Вильгельма было не меньше властности, чем в характере канцлера, и он заявил последнему о своем намерении отменить указ 1852 г. Бисмарк решительно отказался. Тогда император, уже давно добивавшийся отставки Бисмарка, послал ему требование — или отменить указ 1852 г. или подать в отставку. Это было 17 марта 1890 г., а 20 марта Бисмарк, уступая ясно выраженной воле императора, уже подал императору свое огромное, написанное на двадцати страницах прошение об отставке.
За всеми частными и второстепенными причинами, приведшими к разрыву между императором и канцлером, нетрудно заметить одну общую и главную: и Вильгельм, и Бисмарк — оба хотели вести самостоятельную политику и не умели уступать. Бисмарк привык к постоянной уступчивости Вильгельма I и думал, что также будет и при внуке. Когда же он увидел, что внук богаче идеями и настойчивее в их проведении, чем дед, то не захотел и не смог себя переделать. Он ушел с достоинством, не отступив от своих главных требований. Последние пять лет своей жизни он не скрывал своего нерасположения к молодому императору и никогда не употреблял титула герцога Лауэнбургского, которым Вильгельм наградил его при отставке, хотя сам Вильгельм не раз выражал ему свое внимание и глубокую почтительность и всеми мерами старался подсластить пилюлю вынужденной отставки.
Заместителем Бисмарка стал военный человек генерал Георг Лео фон Каприви. Большую часть своей жизни он прослужил в армии, затем некоторое время был начальником адмиралтейства и незадолго до своего назначения канцлером снова вернулся в армию командиром корпуса. В его натуре не было ярких боевых качеств Бисмарка, но он не был лишен способностей и дарований. Он умел быстро ориентироваться в положении, легко усваивал мысли и друзей, и оппонентов и обладал недюжинным даром красноречия. Его заметил еще Вильгельм I и намечал в преемники Бисмарку, — конечно, после смерти последнего. Вильгельм II также хорошо знал его и вел с ним переговоры еще в самом начале 1890 г., предчувствуя, что ему придется расстаться с Бисмарком. Между ними произошел тогда очень характерный разговор. Каприви сказал, что он согласится на отправление ответственной должности канцлера, только уступая настойчивой воле императора, ибо совсем не чувствует себя готовым к ней. Вильгельм очень живо ответил ему на это: «Да Вам и надобности нет в этом, потому что я сам буду делать Вам указания». Подобная фраза была бы совершенно немыслима ни в устах Вильгельма I, ни в устах такого конституционалиста английского типа, каким был отец Вильгельма II.
Одним из главных достоинств нового канцлера было его умение схватывать потребности времени и приспосабливаться к политической конъюнктуре. Бисмарк в последние годы своего канцлерства слишком упрямо вел линию крайней реакции и этим стал неудобен для далеко переросших его юнкерские идеалы широких общественных кругов. Каприви оказался гораздо более гибким человеком и отступил как раз в тех пунктах, на которых Бисмарк держался наиболее твердо и непримиримо. Исключительный закон против социалистов, отвергнутый в январе 1890 г., совсем не вносился в следующую сессию рейхстага, и так как срок ему истекал в сентябре того же года, то он отпал окончательно и больше не возобновлялся. Для социалистов началось снова время нормальной жизни. Были предприняты и некоторые меры по охране труда рабочих, и Каприви нисколько не мешал Берлепшу работать в этом направлении. Еще до окончательной отставки Бисмарка 15 марта 1890 г. в Берлине собралась международная конференция по рабочему вопросу. На нее съехались представители почти всех европейских государств, и были намечены принципы будущего социального законодательства. А вслед затем были внесены в германский рейхстаг и приняты законопроекты, которые должны были стать первым шагом к осуществлению принципов, высказанных в февральских рескриптах императора и намеченных на международной конференции. Уже по закону 29 июля 1890 г. были учреждены промышленные суды (Gewerbgerichte) для разбора споров между предпринимателями и рабочими, состоящие поровну из представителей обеих сторон. Затем было ограничено число рабочих часов для женщин (11 часов), ограничена или запрещена воскресная и праздничная работа, запрещена женская работа в ночное время, запрещен труд детей моложе 13 лет, а также и тех детей, которые обязаны посещать школы. Позднее были выработаны законы относительно фабричной инспекции, увеличено число ее членов, и ее контролю были подчинены многие очень существенные стороны фабричной жизни.
22
С 1887 г. Бисмарк опирался на «картель» из обеих консервативных партий и национал-либералов; этот картель до выборов 1890 г. составлял в рейхстаге большинство.
23
Требование Виндгорста заключалось в том, чтобы правительство отказалось от высылки иноземных и ссылки местных иезуитов.