Белинский в своих статьях подчеркивал, что «натуральная школа» стремится воспроизводить жизнь и действительность «в их истине», обращается к изображению демократических слоев тогдашнего общества, показывает их человеческие черты, их угнетенное положение. Писатели «натуральной школы» шли за Гоголем и в своей художественной манере, воспроизводя самые различные явления жизни с глубокой правдивостью, делали литературу выражением явлений действительности.
Однако значение Гоголя далеко выходит за пределы его времени. Тургенев и Островский, Гончаров и Салтыков-Щедрин, Чернышевский и Глеб Успенский, Некрасов и Короленко и многие другие русские писатели шли по путям, проложенным Гоголем, создавая великую русскую литературу, проникнутую передовыми гуманными идеями и ненавистью к угнетению и эксплуатации человека. Д. Писарев, столь же высоко оценивший творчество Гоголя, как Белинский и Чернышевский, писал, что «Гоголь был первым нашим народным, исключительно русским поэтом; никто лучше его не понимал всех оттенков русской жизни и русского характера, никто так поразительно верно не изображал русского общества; лучшие современные деятели нашей литературы могут быть названы последователями Гоголя; на всех их произведениях лежит печать его влияния, следы которого еще долго, вероятно, останутся на русской словесности».[426] Писарев и в дальнейшем указывал на значение Гоголя для последующих поколений писателей. «Под влиянием Гоголя, – писал он, – сформировались Тургенев, Писемский, Некрасов, Островский, Достоевский; да, кроме того, произведения Гоголя дали решительный толчок нашей реальной критике».[427]
Это широкое воздействие Гоголя на все последующее развитие русской литературы отнюдь не ограничивается отдельными мотивами или художественными приемами, усвоенными и продолженными рядом писателей. Произведения Гоголя своей жизненной правдой, своим глубоким реализмом, типической силой своей сатиры открывали дорогу развитию реализма в русской литературе, учили беспощадности сатирического обличения. Для Герцена Гоголь – писатель, во многом помогавший осмыслению тех социальных процессов, которые происходили в дореформенной России. Говоря о «великом обвинительном акте», который предъявила русская литература господствующим классам, Герцен видит в этом особую заслугу Гоголя: «Кто другой поставил выше, чем он, позорный столб, к которому он пригвоздил русскую жизнь?»[428]
Произведения Гоголя и в особенности «Мертвые души» имели большое значение для Герцена не только как мыслителя, но и как художника. В своем блестящем романе «Кто виноват?» Герцен выступает как продолжатель и последователь Гоголя. Самое описание провинциального губернского города, в который приезжает Бельтов, выдержано в тонах гоголевского города N. Сатира Герцена, его стилевые средства здесь во многом подсказаны гоголевской сатирой, так что описание дома Негровых не раз заставляет вспомнить Гоголя. Однако, обращаясь к Гоголю, Герцен шел своим путем, охватив новый круг тем, создав произведение, последовательно и целеустремленно критикующее помещичье общество.
Поэт революционной демократии Некрасов писал: «Незабвен для нас Гоголь, пламенно алкавший совершенствования и выставивший с такою любовью, верностью и силою наши заблуждения и злоупотребления…»[429] Молодой Некрасов в прозаических произведениях и прежде всего в романе «Жизнь и похождения Тихона Тростникова» выступает как ученик Гоголя, прежде всего его петербургских повестей. Точные социальные зарисовки жизни разных сословий Петербурга, суровая живопись петербургских пейзажей, чиновничьей и разночинной среды в ранних произведениях Некрасова ведут свое происхождение от «Невского проспекта» и «Шинели». Едкий обличительный юмор, сатирическое разоблачение лицемерно-показного характера жизни столицы свидетельствуют о том, какие именно стороны гоголевской манеры усвоил Некрасов.[430]