Вроде бы явно идет рост жизненного уровня семьи крестьянина. Но ведь столь же явно растет и уровень эксплуатации. Если триста лет назад у крестьянина забирали 1/3 произведенного, то на последний момент у него забирают уже 3/4. Конечно же, все гораздо сложнее с учетом издержек, инфляции, но даже арифметика первоклашек весьма строгая вещь. Она позволяет нам в принципе понять, что рост жизненного уровня очень просто может происходить в условиях роста эксплуатации. Становится понятным, что возмущения масс неизбежны даже в условиях сравнительно высокого уровня обеспечения, когда этим условно высоким уровнем не удается скомпенсировать утраты от непомерной эксплуатации.
Вот вам и имущественные мотивы возмущения масс в любое время, в любом месте и при любом режиме. Однако мотивы возбуждения масс вопрос довольно второстепенный. Первостепенным является совсем другой вопрос: «Почему требования и ожидания масс никогда и нигде не находят удовлетворения?». И это притом, что после каждого значительного возмущения вроде Французской, Октябрьской революций или толчка в России 90-х годов ХХ-го века кажется, что происходит прогрессивный переход. Различие видим во времени, странах, экономических подвижках, идеологиях, но полное сходство везде в ситуации назревания очередных возмущений масс и все по тем же самым мотивам, что и раньше.
Логичный вывод напрашивается вроде бы один. Существуют какие-то скрытые (или намеренно скрываемые) пороки общественных отношений, которые провоцируют возмущение масс. Пороки одинаково характерные для любой из известных политико-экономических систем, включая капитализм, социализм и, вероятно, так и не достигнутый коммунизм. И устранения последствий этих пороков массы людей безуспешно требуют с незапамятных времен. Именно последствий, а не самих пороков. Судя по всему, массы и не подозревают, что это за изначальные пороки. Иначе бы уже давно всякие возмущения прекратились за отсутствием причин. Обозрению, пониманию масс открыт лишь результат действия порока, а не он сам и механизм его действия. Массы не понимают чего конкретного, определенного следует требовать и добиваться. Требование неведомо чем и как образуемой абстрактной хорошей жизни ни к чему не приводит. Хотя нет, приводит как раз к абстрактности исполнения таких требований. Слова есть – требуемого результата нет.
Обычное дело. Мы и микробов не видим, но видим их разрушительное действие. Так почему бы нам не заглянуть через микроскоп разума на привычные отношения в обществе. Может и увидим что-то не видимое обычным глазом. Поскольку речь о пороках, существующих с незапамятных времен, нам и придется взглянуть через микроскоп вглубь веков.
Небольшой экскурс в древнюю историю
Конечно же, очень интересно узнать, как же сложились такие странные общественные отношения, которые постоянно ведут к возмущениям масс. Не берусь утверждать, что буквально так все и происходило в натуре, но по логическому смыслу как-то ничего другого и не выстраивается…
Сначала было натуральное хозяйство, в котором человек делал все для себя сам. Но вот ему пришло в голову, что это довольно обременительно и почему бы людям племени не объединиться бы в работе и не делать бы каждому что-то одно, что он умеет лучше и быстрее других, делать это для всех, а потом менять это на сделанное другими. Оказалось, что это очень здорово. Родилась такая система общественных отношений как Система разделения труда – СРТ, к которой каждый человек принадлежит от рождения и до смерти. Сейчас это называется Государственная система разделения труда, но по первости она не была государственной – государство-то еще не образовалось.
Высвобождается время, за которое можно сделать еще предметы. Но вот куда их девать? Можно обменять на что-то у другого племени. Но вот проблема. Если тратить время на дальние походы к другим племенам, то не останется времени на дополнительное производство. Но вот если выделить специального человека для доставки и обмена, то тогда все в порядке. Выделили человека и назвали торговцем. Определили ему долю в общем труде, который стал включать в себя еще и транспортировку с продажей. Нагрузили его предметами, назвали их товаром и отправили в путь. Родился бартерный обмен, добычу от которого делили между всеми.