- Тихо! – шикнул он на коня. Тот встряхнул гривой.
- В чем дело?
- Ты слышишь что-нибудь?
- Нет.
- Вот именно. Из соседнего стойла ничего не слышно, - тихо ответил Эдмунд, выползая из травяного стога. Если прежде в ответ на ржание Филлипа доносилось не менее звонкое и громкое, то теперь оно пропало. Эта деталь и привлекла внимание мальчика, зоркого на всякие мелочи. Он приник ухом к тонкой стенке, рискуя посадить себе занозу, и напряг слух. Филлип затих, лишь его дыхание, шумное и глубокое, мешало, но тут уж ничего не попишешь.
Из соседнего стойла доносился тихий мужской голос и едва уловимое фырканье лошади, скрип кожи и стук копыт. Это не мог быть конюх – людей-слуг в Кэр-Паравале не было. Значит, хозяин, один из орландцев. Но что ему понадобилось в конюшне? У послов нет нужды покидать пределы дворца. Эдмунд прищурился. Может, он просто пришел проведать свою лошадь?
Однако стук копыт снаружи стойл показал, что не только тоска по скакуну привела орландца на задний двор. Мальчик осторожно, стараясь не выдать себя, приоткрыл створки стойла Филлипа и увидел, как хвост орландской лошади скрывается за дверями конюшни. Хозяин вывел ее наружу, значит, собрался куда-то ехать! Но куда? Король прикусил губу. Он ведь говорил, что король Лум не так прост, как кажется на первый взгляд! Вот только Эдмунд не побежит, как Сьюзен, капать Питеру на мозг и гордиться своей правотой. Он сперва выяснит, какого черта гости покидают Кэр-Параваль, а потом уже решит, что делать и стоит ли вообще поднимать шум.
- Может, не стоит этого делать? – протянул Филлип. Король не ответил, косясь на висящее на стене седло. Нет, упряжь займет слишком много времени! След орландца потеряется, и тогда нет смысла в этой поездке. Придется ехать без нее. Конь только вздохнул, не сопротивляясь мальчику, который повел его к выходу. Эдмунд незаметно выглянул наружу. Орландца на дворе не было видно, но стук копыт еще был слышен. Надо поторапливаться, пока он вовсе не затих!
Забраться на спину Филлипу без стремени было той еще задачей, но с помощью забора король справился. Толкнув коня пятками в бока и ухватившись за гриву, он поскакал в знакомый до боли дворцовый парк, плавно переходящий в лес. Чтобы удержаться верхом, требовалось немало усилий – шкура коня была гладкой, лоснящейся. Чуть зазеваешься и сразу упадешь! Если бы не увлеченность Эдмунда верховой ездой, он бы не смог скакать во весь опор без упряжи. Стук копыт орландского коня сливался с биением сердца в собственной груди. Азарта мальчик не чувствовал, только настороженность, опаску и… И поразительное спокойствие. С непривычным для себя хладнокровием он следил за тем, чтобы не упускать цель из зоны слышимости и чтобы не быть замеченным самому. Эта гонка, ведомая лишь одному из всадников, не дурманила голову. Наоборот, сознание было чистым и ясным.
Заметив вдали оставленного без присмотра коня, Филлип остановился, перешел с галопа на шаг. Эдмунд подобрался, оглядываясь по сторонам. Орландский жеребец стоял смирно. Хозяина рядом не было. Куда же делся посол? Наверняка отправился по своим черным коварным делам! Король спешился. Получается, нужно идти в лес и выяснять, какую тайну скрывает орландец.
- Вам не кажется, что это не самая удачная затея? – Филлип нервно взмахнул хвостом.
- Мы должны узнать, что же повело нашего гостя в лес, - упрямо возразил Эдмунд, но вперед по-прежнему не шел, словно что-то останавливало его. Конь озвучил мысли мальчика:
- Вдруг там неведомая западня? У Вас же нет ни меча, ни другого оружия…
Словно бы его наличие исправило положение! Король едва не фыркнул в полный голос, горько и раздраженно. Даже будь при нем клинок, более защищенным и сильным он бы не стал. Но Филлип по-своему прав. Идти следом за орландцем, обученным воином, тихо и незаметно выбравшимся за пределы Кэр-Параваля - разумно ли это?
Внезапно Эдмунд разозлился на себя за эти сомнения. Кажется, он не только на ристалище превращается в труса, эта тенденция наблюдается уже и в обычной жизни! Это его лес, он король Нарнии и никто не посмеет его тронуть даже пальцем! Что бы ни задумывал орландец, он не посмеет навредить мальчику. Ведь так?.. А если нет? Если король Лум строит целый заговор против Питера, усыпляя бдительность последнего ложной доброжелательностью? Когда на ребре карты стоит так много, бедолагу, раскрывшего его замысел, не ждет ничего хорошего. В лесу полно оврагов, ям, в которые можно по глупости сорваться и сломать шею. Веселые дриады и наяды не делают чащу менее опасным местом. И туда Эдмунд Справедливый собирается соваться в одиночку?
Королю на миг стало страшно оттого, что может ждать его под приятной тенью деревьев. Как ни странно, это чувство и толкнуло его вперед. Возражения Филлипа, выступающего голосом разума, не остановили мальчика, решительно направившегося в лес. Повеление не выдавать присутствия короля ни под каким предлогом до его возвращения заставило коня остаться на месте. Эдмунд же нырнул под сень ветвей. Долго еще ему бояться неведомо чего?! Пора кончать со страхом и слабостью, постыдными для настоящего правителя. Он во всем разберется. Только будет очень, очень осторожен. Шагать Эдмунд старался тихо, мягко. Трава под ним едва слышно шуршала, словно ветер коснулся гибких зеленых стеблей. Кустарники мальчик обходил кругом, чтобы ветки не затрещали и не выдали его. Попутно он старался отыскать хоть какие-то следы присутствия орландца, но лес выглядел нетронутым. Впереди что-то заблестело. Оказалось, это небольшое озеро притаилось в зеленой чаще. По воде шли идеально-ровные круги. Эдмунд постоял на берегу, напряженно размышляя. Наверное, придется возвращаться ни с чем. Но ничего, этот орландец еще попляшет! Не будь он король Нарнии, если не разберется, что к чему в этой темной истории.
Филлип тем временем ждал хозяина на дороге. Он нервно поглядывал в сторону леса, навострив уши. Хотя бы слабый крик о помощи или другой сигнал о беде не укроется от его чуткого слуха! Орландский жеребец с удивлением, даже презрением, наблюдал за беспокойным собратом и пощипывал сочную травку. Он не шевельнулся при звуке шагов из леса. Филлип резко развернулся и едва не встал на дыбы. Это был не Эдмунд, а орландец – высокий, светловолосый мужчина, застывший в изумлении!
С ужасом и одновременно яростью конь взглянул на его меч, спрятанный в ножнах. Невольно он отметил и его влажную одежду, но тут же об этом позабыл. Что этот подлец сделал с младшим королем Нарнии? Однако будь это так, воин наверняка выдал бы свое волнение, а не взирал бы на бесхозного жеребца с искренним недоумением. Он ни за что бы не сделал бы шаг вперед, вытянув вперед руки и прошептав успокаивающе:
- Тише, мальчик. Я тебя не трону. Не бушуй…
Филлип уже хотел возразить, что он никакой не мальчик и бушует по вполне объяснимой причине. Но когда слова почти вырвались наружу, конь вдруг осекся и лишь звонко заржал. Судя по всему, орландец не знал о присутствии Эдмунда в лесу. В королевских конюшнях был лишь один говорящий конь. О том, кому он принадлежит, знали все, даже гости. Возможно, Эдмунду просто повезло не пересечься с загадочным послом в чаще. Если Филлип выдаст себя, то королю по возвращению несдобровать. Эти мысли молнией пронеслись в голове коня, и он решил притвориться обычным животным. Ох уж эти иностранцы, забывающие, что Нарния разительно отличается от их родины…
- Ты что, из дворца убежал? – отсутствие на Филлипе упряжи обмануло орландца. Видимо, ему не пришло в голову, что где-то рядом находится всадник. Его предположение было куда логичнее: - Я, наверное, ворота на заднем дворе не запер, а ты выскочил, негодник.
«Это кто еще тут негодник!» - мысленно возмутился Филлип и гневно фыркнул, отстраняясь от протянутой ладони. Страшно хотелось цапнуть наглеца за пальцы, но рано или поздно ведь вскроется его разумность, и тогда всем придется несладко. Мужчина покачал головой с улыбкой.
- Сноровистый. Но красивый, чертяга!
«Не в пример твоему коню, - невольно согласился Филлип. – Но большей сговорчивости от меня не жди! Знай, я за тобой слежу!». Воин, не подозревая о зреющих в конской голове планах, с легкостью запрыгнул в седло своего жеребца и цокнул языком.