Темная наука
В Москве, кроме посещений нескончаемых открытий бутиков и последних ресторанов, у меня назначены встречи с клиентами. Все хотят знать, как сохранить и приумножить свои деньги. Спрашивают: «Куда идет рынок? Что с долларом-евро?» И ожидают точный ответ, в числах и датах. Как будто курс доллара ежеминутно назначает один засекреченный мудрец. И если ты хоть что-нибудь смыслишь в банковской деятельности, у тебя с ним, ясное дело, должна быть налажена прямая связь. По которой он тебе лично исправно скидывает точную информацию.
В настоящей жизни движение рынка формируется коллективными ожиданиями его участников, а, увы, не одним уполномоченным лицом. Соответственно, бывают только прогнозы, основанные на чем угодно — анализе всевозможных очевидных и невероятных факторов, прошлых тенденций, интуиции и воображении.
Как погода: ни один синоптик не даст точный расклад по датам и градусам на три месяца вперед. Но иногда и он угадывает: если на горизонте появилось облако, вероятно, что через некоторое время пойдет дождь. А может, и не пойдет, если вдруг объявится ветер и отправит его обратно, откуда пришло. И не надо быть особо одаренным синоптиком, чтобы предсказать, что зимой будет скорее холодно, а летом — скорее тепло.
Так и экономика — разделяет первенство самой неточной науки в мире вместе с метеорологией. Единственная область, в которой эксперты могут так часто ошибаться и оставаться признанными экспертами. Главное — красиво объяснить, почему прогноз — опять мимо. Причем не обязательно доходчиво. Например, почему упал бразильский индекс. Как, вы не знаете? Ведь на тайскую валюту неожиданно налетел ураган. При чем тут латиноамериканский рынок? А просто — эффект домино.
Хотя даже и недоходчиво объяснить не всегда получается. Иногда вообще никак не получается объяснить. Тогда допускается любая импровизация. Пару лет назад я с любопытством читала статью в почетном журнале The Economist, пытаясь выяснить, почему же в мае все рынки вдруг дружно покатились вниз. Специалисты перебрали все возможные, но не слишком убедительные объяснения. И в заключение пришли к выводу, что большинство трейдеров просто решили скинуть свои позиции перед майскими праздниками, потому что и так порядочно заработали и самое время спокойно отдохнуть. А что? Тоже вариант. Вполне правдоподобно. Для такого явления придуман специальный термин — коррекция. При чем тут вообще, например, рост ВВП?
Вплоть до банкротства Lehman Brothers, несмотря на замедление темпа роста экономики, экономисты не могли еще однозначно сказать, будет ли в Америке рецессия или нет. Мнения ведущих специалистов по этому вопросу разделялись пятьдесят на пятьдесят. Потому что экономических показателей очень много, и если часть из них ухудшилась, а другая часть показывает, что все нормально, то как такая комбинация повлияет на будущее, остается только гадать. Каждый кризис провоцируется совокупностью факторов, и каждый раз эти факторы разные. В 70-х годах экономический кризис произошел в результате внезапного роста цен на нефть и последующей инфляции. С тех пор западные центральные банки боятся инфляции как огня и не допускают ее даже отдаленно. Но эту политику тоже надо вести аккуратно, а то такая борьба может сама по себе спровоцировать рецессию. А цены на нефть растут уже с 2000 года, но ни инфляции, ни кризиса не вызывают. Потому что глобальная картина поменялась. И вывести одну формулу на все времена еще никому не удалось.
Неофициальным, но надежным индикатором рецессии считаются отнюдь не экономические показатели страны, а «R-word». Высчитывается, сколько раз за последнее время в прессе в экономических статьях встречалось слово «рецессия». В спадах 1981-го, 1990-го и 2001 года это единственный показатель, который работал безошибочно: если это слово начинает попадаться в газетах и журналах с нарастающей частотой, значит, кризис неминуем. Уже летом этот показатель вырос, но тогда еще не достиг уровня частоты употребления «R-word» начала предыдущих кризисов. Поэтому оптимисты еще лелеяли надежду, что пронесет; а пессимисты уже настроились на худшее.
После осенних потрясений «R-word» уже никто не считает. Рынки затянул водоворот: наступил тот случай, когда опасение худшего как раз и порождает это самое худшее. После банкротства Lehman Brothers рынок испугался грядущих разорений по цепочке, все бросились продавать ценные бумаги, и они стали падать. К потерям от банкротства Lehman у банков прибавились новые потери от падения котировок и от невозвращенных кредитов, обеспеченных обесцененными акциями. Банки испугались и перестали друг друга кредитовать, компании испугались и в предверии кризиса стали сокращать свою деятельность, инвесторы испугались, что у компаний упадет прибыль, и рынки стали падать еще скорее. И это всего лишь маленькая доля всеобщих испугов, порождающих всеобщую парализующую панику. Когда правительства всех стран тоже запаниковали и стали объявлять неслыханные меры для спасения финансовой системы, инвесторы запаниковали с новой силой. Раз такие меры, значит, совсем худо, — решили они, и рынки покатились дальше вниз.