- Клан Коннера! - закричал Норрис, размахивая руками. - Выходите! Фронт и центр!
Коннер прошёл мимо нескольких домов, заглядывая в окна и двери. Только несколько его людей лежали мёртвыми, но каждый дом был забит мёртвыми евреями. Большинство из них были убиты выстрелами в голову. Более симпатичные женщины и подростки были раздеты и изнасилованы перед смертью. Коннеру это зрелище понравилось.
Угу. Мои люди отлично поработали. Они убивали всё, что двигалось.
Однако спустя пять минут на улицу никто не вышел.
- Клан Коннера! - Норрис снова взревел. - Идите сюда! У нас есть работа!
Через несколько минут Коннер почувствовал себя нехорошо.
- Может, они все вернулись в лагерь после убийства? - предположил Корриган.
- Возможно, но это не было их приказом, - ответил Норрис.
- Давайте осмотримся, - предложил Коннер. - Я видел только двух или трёх наших мальчиков мёртвыми. Почему никто не выходит?
Ответ ждал их за следующим углом, в переулке между магазином и кузницей.
- Святой Боже, - пробормотал Норрис.
Коннер чуть не потерял сознание.
Они нашли остальных мужчин - груды, сваленные в переулке. Как будто они пытались собраться вместе, чтобы противостоять врагу, но были разбиты.
- Они… разорваны на части…- потрясённо прошептал Корриган.
Ни одно тело из десятков и десятков не осталось целым. Конечности были вырваны из суставов, головы оторваны от шей, грудные клетки распахнуты, как жуткие дверцы шкафа, открывая блестящие внутренности. Несколько черепов выглядели лопнувшими, как тыквы, и Коннеру пришло в голову, что лопнули их голыми руками.
Только теперь Коннер понял, что такое настоящий страх.
- Всё дело в этом монстре.
- Втором, - добавил Корриган.
- Наши парни убили всех евреев в Ловенспорте, - простонал Норрис. - И тогда эта тварь убила их всех…
- Мы должны вернуться в лагерь! - внезапно воскликнул Коннер. - Там женщины и дети!
Они бежали всю ночь, перезаряжая оружие. Ещё несколько расчленённых тел валялись на дороге, люди, которые, очевидно, бежали из города в ужасе, но потом…
Эта тварь догнала их! - Коннер знал это.
Худшее, чего можно было опасаться, ожидало их в лагере: ещё одна резня. Палатки Сибли были снесены, а деревянные лачуги, предназначенные для помощников Коннера, разорваны на части. Несколько человек, оставшихся охранять его, ушли первыми; на тропе Коннера встретила груда их тел, и массивный поток крови всё ещё двигался. В глубине лагеря находились женщины и дети.
Никого не пощадили в этом кошмарном нападении. Ещё больше голов и конечностей было разбросано во все стороны. Многие женщины лежали, раздвинув ноги в смертельных позах, очевидно, изнасилованные до или после смерти.
Коннер подумал:
Сколько женщин может изнасиловать эта нечестивая тварь за одну ночь?
Норрис рухнул на колени, обнаружив жену без рук и каким-то образом выпотрошенной. Корриган не скрывал слёз при виде своей жены и двух детей, которых разорвали на части, а женщина согнулась пополам, в горле у неё застряли её же внутренности. Коннер, Норрис и Корриган обошли весь лагерь и не нашли ни единой живой души. В то время как его люди, по крайней мере, пощадили детей Ловенспорта, эта тварь не отплатила тем же.
- Господи, что же нам теперь делать? - прохрипел Норрис.
- Не было здесь этой ночью Господа нашего, - прошептал Корриган.
- Всё, что мы можем сделать, это направиться к холмам, - сказал Коннер, его руки онемели от ужаса, свидетелем которого он стал. Он смотрел в ночь. - Потому что мы чертовски хорошо знаем, что этот монстр всё ещё где-то там. Мы должны немедленно убраться отсюда.
Норрис посмотрел на разбросанные части тела.
- Пока он не нашёл нас.
Наши дни.
У Джуди ушло несколько минут на то, чтобы переключить передачу и выругаться, прежде чем она смогла вновь освоиться с рычагами переключения достаточно, чтобы вести побитый чёрный фургон. Чудовищная машина ревела и дребезжала, когда она отъезжала от дома Кротера. Сумерки, казалось, давили на дорогу, идущую вдоль поля. Или это, или фары фургона были слишком тусклыми. Она увидела, что других машин нет.
Не кури крэк, - твердила она себе.
Вместо этого она заняла свой мозг кошмаром, который принёс ей этот день.