Видно было, что она едва сдерживает слезы. Ольге отчаянно, изо всех сил не хотелось верить в то, что она вместе с остальными оказалась брошенной здесь, в этом проклятом Тринадцатом микрорайоне, на произвол судьбы.
– Да не дела его задержали, – все так же спокойно произнес Сергей. – А то, что проезд в зону закрыт.
– В какую еще зону? – нижняя губа Ольги мелко задрожала. – В какую, я тебя спрашиваю, зону?!
– В аномальную зону, где мы сейчас находимся. – Сергей улыбнулся и развел руки в стороны.
– Дайте пройти, – упрямо мычал меж тем Лыков.
– Да мы тебя и не держим, – сказал Володя. – Можешь валить, куда тебе вздумается. Вот только сумку оставь.
– Сумка моя! И то, что в ней, тоже мое!
– Не угадал, – усмехнулся Володя. – Ты, приятель, покусился на народную собственность. Знаешь, что за это полагается?
– Я все это купил здесь, в магазине, за свои, честно заработанные деньги.
– Все продукты питания, имеющиеся в магазине, переходят под контроль чрезвычайного комитета, – прояснил ситуацию Гелий Петрович. – В том числе и те, которыми набита ваша сумка, товарищ Лыков.
– Сами будете жрать, а остальных голодом заморите, – процедил сквозь зубы Лыков.
– Вы, наравне с остальными, будете получать норму, установленную чрезвычайным комитетом, – сохраняя невозмутимость, заявил Гелий Петрович.
– Какой еще чрезвычайный комитет? – пуще прежнего вытаращила ничего не понимающие глазища Ольга.
– Какая норма?
– Да! – сунулся было вперед Саша. – Тут вы, уважаемые, зарвались!..
– Помолчи, – ткнул его пальцем в грудь Сергей.
– Действовать следует по закону! – патетически воскликнул Саша.
Однако на последнем слове голос его сорвался на фальцет и тем самым смазал все впечатление.
– Где твой закон? – пристально посмотрел на него Сергей и красноречиво развел руками: – Нету! Теперь в Тринадцатом микрорайоне закон – это мы все. – Сергей перевел взгляд на Ольгу. – Нам всем сейчас следует думать о том, как выжить. Иначе такие, как этот, – кивнул он на Лыкова, – растащат все по своим холодильникам. А остальным действительно останется только лечь и помереть с голоду.
– Давай сумку, – ухватился за пластиковую ручку Володя.
– Не дам! – волком глянул на него Лыков.
– Я кому сказал, давай! – замахнулся свободной рукой бывший водитель.
– Володя! – жестом остановил его Гелий Петрович. – Действовать нужно не так.
Он подошел к прилавку и легко, сказав только: «Позвольте», – выдернул из руки продавщицы деньги Лыкова. Затем вернулся и сунул деньги в карман пиджака незадачливого покупателя.
– Это – ваше, – сказал он и сжал пальцами запястье лыковской руки, цеплявшейся за ручку сумку. – А это, извините, наше.
Пальцы Лыкова будто сами собой разжались. Гелий Петрович быстро перехватил сумку за ручку и изящным движением отправил ее себе за спину:
– Всего доброго, гражданин Лыков.
– Верни сумку! – зарычал Лыков.
Пальцы его сжались в кулаки, а лысина сделалась похожей на солнце, тонущее в море.
– Неправильное решение, – улыбнулся Гелий Петрович. – Во-первых, я сильнее вас, во-вторых, лучше подготовлен, в-третьих, на моей стороне двое молодых крепких парней. – Он сделал короткую, но весьма эффектную паузу и спросил: – Есть еще вопросы?
– Ты!.. Вы все еще пожалеете об этом! – прорычал Лыков.
Вне себя от злости, он метнулся к выходу и, вылетев на улицу, от всего сердца хлопнул дверью.
– Ну вот, – Гелий Петрович подкатил сумку Лыкова к прилавку, – теперь можно и делом заняться.
Володя открыл сумку.
– Ну ни фига себе! Знал ведь, что брать! Консервы, копченая колбаса, мука… Все продукты длительного хранения. – Он вдруг замер, осененный внезапно возникшей догадкой, и посмотрел на Ольгу: – Он ведь не первый раз с этой сумкой приходит?
– Сегодня только третий раз, – ответил та. – А еще вчера четыре раза приходил. И позавчера тоже…
– Видали, каков жук! – посмотрел на своих спутников Володя. – Запасы делает, зар-раза!
– Ну, за день-другой он все это не съест, – кивнул Гелий Петрович. – А попозже мы им займемся.
– Слушайте, что вы затеваете? – недоуменно спросил Саша.
– Необходимо произвести опись всех имеющихся в магазине товаров, – Гелий Петрович положил на прилавок тетрадь со сталкером Гупи на обложке. – А торговлю, Олечка, извини уж, придется закрыть.
– А как же мне потом с хозяином разбираться? – спросила продавщица.
С тем, что товарами в ее магазине теперь будут распоряжаться другие, она уже смирилась. Но отвечать потом за все одна она не собиралась.
– Не тревожься, Олечка. – Гелий Петрович похлопал ладонью по принесенной тетрадке: – Все будет официально оформлено. Ежели вдруг твой хозяин объявится, разбираться с ним будет чрезвычайный комитет. – Он посмотрел на остальных, как будто хотел убедиться в том, что они его всецело поддерживают. – Ситуация ведь и в самом деле чрезвычайная.