Гранди во всю прыть припустил по песчаному берегу к тому месту, где наступил на леденец. К счастью, эта штуковина лежала на своем месте.
Гранди схватил леденец и, хотя тот страшно холодил руку, поспешил назад. Он поспел как раз к тому моменту, когда птица растопырила когти, чтобы схватить кровать. Голем с размаху запустил леденцом разбойнику в голову.
Как и всякий хищник, рух автоматически реагировал на всякое нападение. Небрежно щелкнув клювом, он перехватил леденец в воздухе и проглотил. Результат сказался немедленно. Птица начала леденеть. Напрочь позабыв о кровати, рух расправил крылья и взмыл вверх – на его клюве зримо выступила изморозь. Птица улетела, бултыхаясь из стороны в сторону.
Гранди ухмыльнулся. Ясное дело – клюнуть на леденец мог только едва оперившийся птенец. Взрослые рухи прекрасно знают, что всякий, проглотивший леденец, непременно обледенеет, как и съевший крендель начнет крениться в полете. Что ж, птенец приобрел опыт. В другой раз будет умнее.
Перепрятать кровать в более безопасное место Гранди не мог, а потому растянулся на ней и вознамерился отдохнуть. Ночью можно попросить Храповика отволочь ее в какое-нибудь укрытие.
Голему это все равно не под силу, а ломать голову попусту он не собирался.
После полудня задремавшего Гранди разбудили скрежет и скрип, – что-то разгребало прибрежный песок. Голем вскочил с кровати, пригляделся – и не обрадовался увиденному. Вдоль побережья двигался морской гребешок. Гигантский гребень сгребал перед собой все, что валялось на берегу и в мелководье, видимо, намереваясь потом отволочь куда-нибудь на свалку. Не приходилось сомневаться, что вместе с прочим хламом он сгребет и кровать.
Гранди в отчаянии огляделся, пытаясь отыскать что-нибудь, способное выручить в столь отчаянном положении, и, к счастью, вспомнил, что у самой кромки воды рос небольшой качан.
Бросившись к растению, голем острым обломком раковины отпилил качан от стебля и, упираясь изо всех сил, подтолкнул навстречу морскому гребешку. Качан был тяжелее голема, но легкий уклон берега помог Гранди справиться с нелегкой задачей. Качан закатился прямо под зубья гребешка, пару раз кувыркнулся и лопнул. Полился сок, и магия качана начала действовать.
Гребешок стал накачиваться качанным соком. Зубья его разбухли, утратили остроту и уже не могли бороздить песок. Кровать была спасена.
Когда наступил вечер, Гранди с Храповиком перенесли кровать в надежное укрытие – запихнули под пихту: уж она-то живо отпихнет всякого, кому вздумается без спросу сунуть под нее нос. Гранди продолжал вопить и стенать, как несчастная девица, хотя был не в восторге от перспективы сотрудничества с чудовищем, питавшимся такой снедью.
На следующий день, ближе к полудню, по поверхности моря пробежала рябь, потом поднялись волны, и, наконец, из воды высунулась ужасающая морда. У жуткого чудовища был длинный розовый изгибавшийся на манер хобота нос с раздувающимися ноздрями, огромные походившие на цветную капусту уши и гигантские остроконечные бивни из слоновой кости. Глаза страшилища издали казались бусинками, но, когда оно подплыло поближе, Гранди понял, что они больше напоминают налитые кровью тарелки. Маленькими эти зенки выглядели лишь в сравнении с колоссальной тушей их обладателя.
Гранди ощутил дрожь в коленках и на миг усомнился в том, что ему так уж хочется завершить этот злосчастный Поиск.
– Это самая гадкая девица, какую только можно вообразить, – пробормотал он.
– А ты самый ничтожный грубиян, какого только можно вообразить! – проревело чудовище, да так, что голем подскочил на месте. Огромные уши явно улавливали каждый звук.
– Я в Поиске, – откликнулся Гранди по-чудовищному, пытаясь напустить на себя важность.
– Эка невидаль! – прогудело морское диво. – А я чем занимаюсь?
– Ты тоже в Поиске? – удивился голем. – А что у тебя за Поиск?
– Я освобождаю попавших в беду девиц.
Водоплавающий гигант выбрался на мелководье и направился к смастряченной големом и Храповиком кукле. Чудовище обладало ластами и длинным змеиным хвостом. К чешуйчатой шкуре прилипли водоросли. По всему побережью распространился противный запах рыбы.
– Хм… – прокашлялся Гранди. – Я как раз хотел сказать насчет этой девицы…
– Помолчи чуток, малявка, – прогудело чудовище, неуклюже вытаскивая свою тушу на берег. – Дело прежде всего.
– Но, видишь ли, на самом деле она…
– Я пришел освободить ее и освобожу!
– Но ведь это кукла! Чучело! Она…
– Никогда не называй девицу куклой, тем более чучелом, – назидательно проревел клыкастый гигант, неуклонно продвигаясь вперед.
– Но ведь она на самом деле…
Чудовище остановилось, огромные глазищи выкатились из орбит:
– Это не девица!
– Да кукла это, кукла! Я уже битый час пытаюсь тебе втолковать.
– Лжедевица! – По побережью раскатился гневный рев. – Кто это вздумал меня дурачить?
– Да пойми ты наконец, я…
– Хорошенькое дельце! Я проплыл вдоль всего побережья Ксанфа на огромной скорости, чтобы поспеть к этой девице, покуда она жива, и все, оказывается, впустую.
– Жива – не жива! – воскликнул, рассердившись, Гранди. – Какая разница! Девице-то все равно помирать, так не все ли ей едино, как встретить конец? Чем твоя пасть лучше голода и холода?
– При чем тут моя пасть? – озадаченно прогудел гигант.
– Давай называть вещи своими именами, – твердо заявил Гранди. – Ты говоришь, что освобождаешь, но кого и от чего? Себя от голода, а несчастных девиц от жизни?
– Мой дорогой премногомалозначащий голем, – прогудело чудовище, – кто навел тебя на столь странную мысль?
– Кто бы ни навел, она верна. Ты ешь попавших в беду девиц, разве не так?
– Я ем планктон! – В гулком реве чудовища звучала обида. – Подумай сам, коли в твоей головенке найдется хоть крупица ума, где во всем Ксанфе я могу наловить столько девиц, чтобы пропитаться?
Гранди окинул взглядом необъятную тушу и пришел к выводу, что для поддержания жизни в такой горе плоти потребовались бы тысячи весьма упитанных девиц.
– Планктон?
– Это магическая еда, которую можно найти только в море. Я процеживаю ее сквозь зубы.
Вкуснятина… Впрочем, тебе не понять.
– Но у тебя такие клыки…
– Для самозащиты. В море, знаешь ли, всякий народец шастает.
– Прошу прощения, – промолвил голем. – « – Боюсь, я составил представление о тебе на основе слухов.
– Не стоит полагаться на всякие россказни, – укорило его чудовище. – Но ты мне вот что скажи: откуда взялась эта лжедевица?
– Я сделал ее, чтобы вызвать тебя, – честно признался Гранди.
– Ты? Ты нанес мне такое оскорбление?! – Огромные глазищи налились кровью.
– Мне нужна помощь! – поспешно выпалил голем. – Не только девицы попадают в беду.
Чудовище задумалось.
– Ну, – прогудело оно, немного погодя, – может, ты и прав. – Гнев гиганта слегка улегся, и кровавый отблеск в его глазах поугас, – если оценивать по десятибалльной шкале, с восьми до шести. – Выкладывай, какие у тебя трудности.
– Мне надо попасть в Башню из Слоновой Кости.
– В Башню из Слоновой Кости! – Глазищи снова налились кровью до десятибалльной отметки. – Да чтоб я когда-нибудь подплыл к этому трижды пруклятому месту!
– А что в нем такого скверного?
– Взгляни на мои клыки, – проревело чудовище. – Как, по-твоему, из чего они?
– Ух.., это.., из слоновой кости?
– Догадливый малыш. А башня?
– Теперь понимаю. Ты боишься, что у тебя отнимут бивни для строительства башни.
Чудовище пожало ластами:
– Ну, по правде сказать, это не совсем так.
Строительство башни завершилось много веков назад. Но она сложена из клыков многих невинных чудо.., существ вроде меня. И всякий раз, когда вижу ее, я вспоминаю о несчастных жертвах жестокости морской ведьмы.