– Понял! – воскликнул Гранди. – Ужаленные плеваками плюются, жертвы плясунов пляшут, а укушенный писарем.., все ясно.
– Разновидностей пчелок очень много, – продолжила Рапунцель. – Перипатетики прививают странную манеру разгуливать под деревьями и толковать о всяких заумных материях, перебежчики заставляют людей двигаться перебежками, а укушенные политими начинают убеждать всех и каждого, будто на земле наступит
благоденствие, стоит только сделать кого-нибудь из них королем. Но некоторые укусы очень опасны.
Пчелки могут прививать болезни – подагру, плеврит и пневмонию, не говоря уже о параличе.
Одна из пчелок спикировала прямо на Гранди и прожужжала по-пчелиному:
– Ну что, голем? Как тебе это нравится?
– Морская ведьма! – воскликнул Гранди.
– О нет! – в ужасе вскричала Рапунцель. – Неужто она снова явилась за мной?
– Ты ее не получишь, проклятое пугало! – прожужжал голем.
– Я не правительница пчельника, а только ее посланница, – отозвалась пчелка. – Ее превосходительство велела сказать, что фавны и нимфы будут подвергаться пыткам, пока девчонка не вернется к ней.
– Что она говорит? – спросила девушка, дрожа от страха.
– Она всего-навсего парламентер с ультиматумом, – пояснил Гранди. – А ведьма хочет того же, чего и прежде. Кажется, она вселилась в тело правительницы пчельника, так что эти пчелки повинуются ей.
– Ход ее мысли мне понятен, – промолвила Панихида. – Она намерена мучить невинных фавнов и нимф, пока не добьется своего. Этого допустить нельзя.
– Я отправлюсь в пчельник и разберусь с ней раз и навсегда, – заявил Гранди.
– Мы все пойдем, – возразил Джордан, берясь за меч.
– Просто диву даюсь, какими глупыми и упрямыми бывают иногда мужчины, – фыркнула Панихида. – Если мы двинемся все разом, пчелки это заметят, налетят всем роем и понаделают нам таких прививок, что мало не покажется. Нет, в пчельник надо проникнуть как раз тогда, когда большая часть роя в отлете. Одному Гранди это, возможно, и удастся…
– Но это опасно! – запротестовала Рапунцель.
– Ничего не делать еще опаснее, – угрюмо отозвался голем. – Эй, Храп! Можешь ты вывезти меня из долины незаметно для пчелок?
Храповик не ответил. Было светло, и он прятался под кроватью. Гранди взял щепочку наоборотного дерева и бросил вниз. Храповик машинально поймал ее на лету и тут же выскочил на свет.
– Едем куда угодно, только бы не сидеть впотьмах, – заявил он.
– Очень хорошо, – промолвил Гранди, взбираясь на подкроватное чудовище. – Постарайтесь отвлечь этих кусак, – попросил он остальных.
– Но ты должен управиться до ночи, – напомнила Панихида. – Вечером рой вернется в пчельник.
– Постараюсь. – Голем вцепился в шерсть подкроватного чудовища, и оно устремилось к окружавшим долину скалам.
Цепляясь за каждую трещинку, Храповик легко поднялся по отвесной каменной стене и добрался до вершины. Охранявшие ущелье пчелки ничего не заметили. Сделав круг, Храповик снова спустился вниз и оказался на тропе, далеко позади роя.
– Где тут пчельник? – спросил Гранди у первого встречного растения.
– На юге, – ответил какой-то куст, и Храповик со всех лап припустил в указанном направлении.
Некоторое время он пробирался сквозь джунгли, старательно огибая попадавшиеся на пути путаны, и вскоре выбрался на поляну, где находился пчельник, представлявший собой подвешенную на толстой ветке здоровенную папаху.
Подкроватное чудовище остановилось поодаль, потому что вокруг папахи вилось несколько сторожевых пролетариев.
– Не так-то просто будет забраться в эту шапчонку, – пробормотал Гранди.
– Я могу залезть на дерево и сбросить ее вниз, – предложил Храповик.
– Не выйдет, – отрезал Гранди, – ужалит тебя какой-нибудь прилипала, ты и прилипнешь к ветке. Нет, я должен незаметно пробраться внутрь, запечатать вход и найти правительницу.
– Это опасно, – напомнил Храповик.
– Где наше не пропадало! Подсади меня на ветку, а когда я заберусь в пчельник, заткни чем-нибудь вход.
– Дурачье! – послышался чей-то голос. – Это не сработает.
Гранди огляделся и увидел огромного паука, сидевшего в центре протянувшейся от дерева до земли паутины.
– Ты знаешь этих пчелок? – спросил голем по-паучьи.
– Я ими питаюсь. Правда, в последнее время с этим возникли трудности. Уж где я только ни растягивал паутину, все равно они ухитряются ее избегать.
– Тогда с чего ты решил, будто знаешь, как их сдержать?
– А я не говорил, что знаю, как их сдержать. Я только сказал, что ваш план не сработает.
– От таких советов помощи мало, – заметил Гранди.
– Ас какой стати мне вам помогать? – поинтересовался паук.
– Да с той, что я мог бы помочь тебе, – заявил голем.
– Ты? Как же это?
– Я могу заманить пчелок сюда и устроить тебе настоящее пиршество.
Жвалы паука увлажнились.
– Хм, вообще-то, и я, пожалуй, сумел бы оказать тебе помощь.
– Да ну? Какую же?
– Хочешь, я дам тебе нить, и ты спустишься по ней к входу в папаху?
Гранди задумался:
– Нет, это не годится. Они прилетят, застанут меня и покусают.
– Возьми кусок паутины и занавесь вход.
Ни одна пчелка не сунется, моя паутина опутывает им крылья.
Гранди почесал затылок:
– Стало быть, я залезу, перекрою вход, и снаружи до меня никто не доберется. Звучит неплохо. Но мне придется иметь дело и с теми пчелками, которые остались внутри.
– – Я дам тебе еще одну сеть. Накинешь ее на пчелку, та запутается, и ты сможешь поразить ее своим мечом.
– Договорились! – воскликнул Гранди.
Паук вручил голему прочную шелковистую нить и два куска паутины, и тот, спрятавшись, принялся взывать по-пчелиному:
– Бедный я, несчастный цветок. У меня столько пыльцы, столько нектара, и хоть бы одна пчелка прилетела!.
Пчелка прилетела – и не одна. Все они мигом угодили в паутину. Гранди сообразил, что это ему на руку. Чем больше пчелок достанется на обед пауку, тем с меньшим числом придется иметь дело ему. Но не все вившиеся у летка пчелки откликнулись на его призыв. Видимо, остальные являлись постовыми, то есть воинами, которым не полагалось собирать цветочный нектар.
Поняв это, голем усмехнулся и решил пустить в ход свое испытанное оружие – острый язык.
Он знал, что все вояки – забияки, а потому брани не вынесут.
– Эй, проходимцы плюгавые! – закричал он. – Бьюсь об заклад, что вы не сумеете ужалить врага, даже чтобы спасти свои челки.
Несколько постовых возмущенно зажужжали. Они приняли вызов – и попались в паучью сеть.
Гранди на этом не успокоился.
– Я гляжу, никакие вы не постовые, а трутни, – продолжал он дразнить остальных. – Небось у вас и жала тупые.
Еще несколько пчелок клюнули на приманку.
Однако две – то ли слишком тупые, то ли слишком умные – продолжали кружить возле входа в пчельник.
Гранди посетила еще одна блестящая идея.
– На помощь! – зажужжал он, подражая правительнице пчельника. – Я в беде!
Против этого оказались бессильны и самые стойкие. Они поспешили на зов своей государыни – к превеликому удовольствию паука.
– Кажется, возле папахи больше никого не осталось, – сказал Гранди пауку. – Ты доволен?
– Более чем, – отозвался тот, нацеливаясь на самую сочную пчелку с тем, чтобы высосать ее внутренности, которые он уже растворил, впрыснув свой яд.
Гранди отвернулся – сделка сделкой, но обычный для паука способ питания ему, голему, почему-то не нравился.
Храповик поднял Гранди на дерево и посадил на ветку прямо над пчельником.
– Если я не выберусь наружу до возвращения роя, – сказал Гранди подкроватному чудовищу, – уматывай отсюда со всех лап. Возвращайся к остальным и скажи, чтоб отправлялись в замок Ругна без меня.