Все то время, что я был в отъезде, я ни разу не вспомнил об Андреа, но теперь задавался вопросом, не случилось ли дома какого небогоугодного скандала. Но потом вспомнил слова отца о том, что то, с чем мы ничего не можем поделать, лучше выбросить из головы. Я попробовал, и оказалось, это гораздо проще, чем можно было предположить. Я просто смотрел, как за окном проносится мир: города дома деревья коровы деревья дома города — и все в таком духе.
Сэнди встретила меня на станции, как и обещала Мэйв, и, пока мы ехали домой, я рассказал ей обо всех своих приключениях. Сэнди хотела знать, как дела у Мэйв, какая у нее комната.
— Очень маленькая, — ответил я. Сэнди спросила, достаточно ли, на мой взгляд, Мэйв ест:
— На Рождество она выглядела исхудавшей.
— Думаешь? — спросил я. Мне казалось, Мэйв выглядела как обычно.
Когда мы добрались до дома, все уже сели ужинать.
— Смотрите, кто вернулся, — сказал отец.
На месте, где я обычно сидел, был приготовлен прибор.
— Мне на Пасху подарят кролика, — сообщила Брайт.
— А вот и нет, — сказала Норма.
— Давайте дождемся завтра, а там видно будет, — сказала Андреа, не посмотрев в мою сторону. — Доедайте.
Поднося мне тарелку, Джослин подмигнула. Она приехала, чтобы подменить Сэнди, пока та забирала меня со станции.
— В Нью-Йорке есть кролики? — спросила Брайт. Забавно, что девочки обращались со мной как со взрослым, будто по возрасту я был ближе к отцу и Андреа, чем к ним.
— Их там куча, — сказал я.
— Ты их видел?
Честно, кроликов я видел только в пасхальной витрине магазина «Сакс» на Пятой авеню. Я рассказал, как они возились под ногами разряженных манекенов и как мы с Мэйв, вместе с толпой других людей, стояли и смотрели на них добрых минут десять.
— А на спектакль вы попали? — спросила Норма, и тут Андреа подняла глаза. По ней было видно, что знание того, что мы с Мэйв попали куда-то, куда хотела попасть она, причинит ей страдания.
Я кивнул:
— Они постоянно пели, но это оказалось не так скучно, как я ожидал.
— Где вы умудрились достать билеты? — спросил отец.
— Через однокурсницу Мэйв. Ее отец работает в театре. — В те годы я был не особо подкован во вранье, но вроде у меня получилось. Никто из присутствовавших не смог бы проверить мою историю, а если бы и смог, Мэйв не задумываясь прикрыла бы меня.
Больше мне вопросов не задавали, поэтому пингвинов в зоопарке Центрального парка, кости динозавра в Музее естественной истории, «Моего дядюшку» и комнату в общежитии я оставил себе. Я планировал все рассказать моему другу Мэтью в понедельник в школе. Мэтью был одержим идеей побывать на Манхэттене. Андреа заладила про завтрашний пасхальный обед, про то, как она будет занята, хотя Сэнди сказала мне, что всю еду до последней мелочи приготовили заранее. Я все ждал, когда встречусь глазами с отцом и получу хотя бы мимолетное свидетельство того, что между нами что-то переменилось, но так и не дождался. Он не спросил меня ни о том, как мы провели время с Мэйв, ни о спектакле, который я не видел, и больше мы никогда не разговаривали о Бруклине.
— Тебе не кажется странным, что мы ни разу с ней не встретились? — спросил я Мэйв. Мне было уже под тридцать. И я полагал, что хотя бы раз-другой это должно было случиться.