Это был один из тех случаев, когда публика становилась судьей, присяжными и палачом по правильной причине.
Выделив области, о которых стоило расспросить Хилари или новых режиссеров, я перелистнула на последнюю страницу. Это был фильм о сверхъестественном, новая область, в которую я раньше не отваживалась. Это было больше экшена, с привкусом романтики. Я была бы одной из шести ведущих персонажей, и они очень хотели заполучить меня, что было благословением, учитывая, что это была бы первая работа, за которую я бы взялась с тех пор, как меня уволили. Из-за спецэффектов и сцен, которые нужно было создавать, мы проводили бы половину съемок в студии, лишь небольшую часть снимали в реальном мире.
Бросив закрытые документы и маркер на стол, я откинулась на спинку стула, положив лодыжки на стол. Взяв свой телефон, я увидела, что подключились уведомления из группового чата, в котором я была с Даней, Ли, Гретой и Эвой.
Они поняли, почему я исчезла из больницы и не вернулась в лагерь. Они были лучше, чем я заслуживала. Дружба была странной. Мне потребовалось некоторое время, чтобы уловить суть происходящего и попытаться отделить это от знакомых, с которыми я никогда не делилась личной информацией.
Дане сняли гипс, после чего последовала физиотерапия, и, по ее словам, она вернулась к нормальной жизни. Такое облегчение. Вина, которую я испытывала за то, что сбежала и оставила ее в том лагере, будет преследовать меня повсюду, хотя я знала, что ничего не могла поделать. Все девушки, очевидно, попали в бункер и упоминали о том, что Дафна получила по заслугам, но никогда не вдавались в подробности. Я никогда не просила объяснений.
Они не упоминали Рейна. Я тоже никогда не спрашивала.
Ли: Этот человек много тренировался. Ты могла бы видеть, как отскакивали монетки от его задницы. Черт.
Грета: Дарио?
Даня: А кто еще это мог быть?
Ава: Она некоторое время ходит вокруг него, подожди, пока она не нанесет удар. Он не поймет, что его ударило.
Ли: Вы все ведете себя так, будто я жуткий хищник.
Даня: Так и есть.
Куча смеющихся лиц заполнила групповой чат. Мой телефон пиликал несколько раз в день из-за их выходок. Мне это нравилось.
Вскочив со стула, я прошлепала на кухню, прихватив содовую. Прислонившись к прохладной кварцевой столешнице, я прослезилась. Вошел Брандо, отметив мое состояние, и я знала, что он ничего не упустил. Я также знала, что обо всем, что происходило со мной, сообщалось в отчете.
— Ты в порядке? — спросил он, прислоняясь к столешнице.
— Да, — я улыбнулась, но это было так же фальшиво, как и я сама в эти дни.
— Чушь собачья, — бросил он в ответ.
Я сузила на него взгляд. Он не отступил.
— Ты ни с кем не разговариваешь в профессиональном качестве, как психотерапевт. Ты стала почти отшельницей, выходишь только за тем, что тебе нужно. Кошмары в изобилии, ты кричишь, пока у тебя не сдает горло. Ты призрак, который либо весь день лежит в постели с опущенными шторами, либо носится с новыми покупками, которые тебе не нужны, — он скрестил руки на груди. — Мы не дураки, поверь нам больше, чем этому. Даже новые охранники знают, что ты не права.
Я крепче сжала стакан с содовой, прежде чем поставила его на столешницу. Ни разу никто из них не заговорил о том, как я справлялась, потому что это было не их дело. Но я должна была догадаться, что если кто и знал, то это Брандо или Чиро. Ближайшее окружение Рейна, его ближайшие люди. Они были бы теми, кто вызвал бы меня на дуэль. Мне это ни капельки не нравилось.
Я чертовски хорошо знала, что я испытывала, знала, что это был неоднозначный эпизод. Признание специфики всего этого все равно не помогло мне справиться с этим. Я это понимала. Но, как и любое мое настроение, это был цикл. Тот, который дарил мне как взлеты, так и падения, неуверенность в том, наступала я или уходила от одного дня к другому. И все же я была жива. Однако это не прекращалось.
— Я в порядке.
Выдавив неловкий смешок, Брандо сказал:
— Да… когда женщина говорит, что у нее все в порядке, все знают, что это полная ложь. Попробуй еще раз.
— Я переживу. Пока что я справлялась, не так ли?
Я развернулась, доставая из холодильника коробку с готовым салатом. Достав несколько столовых приборов, я села за стол с видом на бассейн. Брандо присоединился ко мне.
— Почему ты не обратилась к новому психиатру? — спросил он, не заботясь о том, что перешел границу дозволенного, но, думала, для меня он больше не был просто таковым.
Я видела в нем и Чиро нечто большее.
Я отправила в рот вилкой кусочек куриного салата, медленно пережевывая. Я задумалась над его заявлением.
— Посмотри, что случилось с последним.
— Это просто предлог, которым ты пользуешься, чтобы спрятаться, — обвинил Брандо.
Он был так прав. Я пожала плечами.
— Ты принимаешь свои лекарства, — заявил он.
Они, вероятно, пересчитали их, чтобы убедиться. Но я принимала их в обязательном порядке. Я не была дурой.
— Послушай... — я выдохнула. — Это смешанный эпизод, он бывает редко. Вероятно, у меня был такой, когда я была подростком, вот и все. Просто мне нужно время, чтобы привыкнуть к этому.
— А в тот, другой раз, это было, когда ты пыталась покончить с собой? — он приподнял бровь.
Пошел ты, Рейн, делиться всеми моими медицинскими файлами со своими людьми.
Сердито наколов вилкой кусочек еды, я помахала им в его сторону.
— Тогда мне не поставили диагноз, так что это не имеет никакого отношения к данной ситуации.
— Когда ты собираешься увидеть Рейна? — небрежно прокомментировал он.
Меня захлестнула волна эмоций.
Решив не обращать на него внимания, я быстро поела, отправляя продукты в мусорное ведро и посудомоечную машину и собираясь покинуть комнату.
— Снова убегаешь, чтобы спрятаться. Но твои проблемы преследуют тебя, не так ли, Пэрис? Они как твоя тень. Ты никогда не сможешь убежать от них. Впитываясь в каждую часть твоей жизни, затуманивая ее тьмой.
— Ты понятия не имеешь, с чем я имею дело.
Я кипела от злости, сжимая руки по бокам и поворачиваясь к нему лицом.
— Нет? — невинно ответил он, как будто весь его план состоял в том, чтобы заставить меня отреагировать на что-то, на что угодно.
Это сработало. Придурок.
— Нет! — моя грудь вздымалась, а голос становился все громче. — За последний год моя жизнь перевернулась с ног на голову. Узнав, что я из мафиозной семьи, обещана другой мафиозной семье жениться на члене этой семьи. Моя настоящая семья чуть не убила меня из-за дерьма и гребаного юмора. Пострадала моя работа, пострадала каждая частичка меня эмоционально и физически. А теперь…
Я согнулась от смеха. Я сходила с ума.
— …теперь я вернулась в нормальный мир, ожидаемая вернуться к тому, какой я была до того, как это началось, когда все изменилось. Так что нет, я, блядь, не в порядке! Я едва держусь!
Я потерла глаза, из них потекли слезы. В то же время я продолжала прерывисто смеяться. Чувствуя себя так, словно я плыла по неспокойным водам, цепляясь за дорогую жизнь и в то же время желая отпустить то, что удерживало меня на якоре, позволить себе перевернуться. Проблема была в том, что на самом деле меня больше ничто не привязывало. Не так, как раньше. Я действовала по заведенному порядку.