Ну, это совсем не странно или что-то в этом роде.
Принимая во внимание все, что я видела во время нашей прогулки туда, я попыталась найти во всем этом какой-то смысл. Стены были голыми, выкрашенными в светло-серый цвет, без каких-либо картин. В коридорах, по которым мы шли, больше никого не было, и из-за закрытых дверей не доносилось ни звука.
Я поплелась в шикарную столовую, заметив, что здесь прибавилось жизни. Люди сновали туда-сюда с подносами с едой и напитками, ставя их на деревянный стол. Красивые картины с различными пейзажами в самых разных цветах были развешаны по стенам комнаты. Я могла бы сказать, что они были раскрашены вручную, а не готовые.
Затем я спустилась к нему. Он сидел во главе стола, король своего замка. Это был хозяин. Человек, ответственный за мое очевидное похищение.
Я незаметно вытерла вспотевшие ладони об одежду, не желая проявлять ни капли слабости перед человеком, чья аура излучала опасность. Он был не тем, с кем можно быть не на той стороне. Но я не была спокойной, даже если предупреждения ревели в моей голове, говоря мне отступить и не бросать ему вызов. Я бы так и сделала. Это был то, кем я была, и он собирался узнать, что в эту игру могли играть двое.
Не то чтобы я даже знала, что это за игра, однако я наверстывала упущенное, проводила дополнительные тренировки, чтобы соответствовать его уровню и перехитрить его. И все для того, чтобы я могла уехать, оставить все позади, как сумасшедшие выходные, и вернуться к своему чувству нормальности.
— Заходи, — приказал он, выдвигая ногой стул рядом с собой.
Он тихо выскользнул из-под стола. Я намеренно проигнорировала это; мой взгляд остановился на другом стуле с противоположной стороны стола.
Его губы дрогнули. Полностью осознавая, что он произнес это слово с явным намеком, тем глубоким авторитетным голосом, который пронзил меня насквозь, заставив вздрогнуть.
Нет. Плохая Пэрис. Ты не восхищаешься похитителями, особенно теми, кто запер тебя в своей башне, как какую-нибудь современную Рапунцель.
Я села, не обращая внимания на еду, разложенную передо мной, продолжая свирепо смотреть на него. Он положил поданную еду себе на тарелку и стал есть, как будто в его мире не было ничего необычного. Я ждала объяснений, но не была уверена, что мне их дали бы. Составив каталог всего, что касалось его, я запечатлела это в своей памяти, чтобы дать его описание полиции, которой я определенно позвонила, когда вернулась бы домой.
Да, ты тоже его совершенно не оцениваешь.
Я могла признать, что на него было приятно смотреть. Черно-серые татуировки в виде роз покрывали его руки, доходя до костяшек пальцев. Татуировки, казалось, проступали под его темно-серой рубашкой. Они также выглядывали из-под расстегнутого воротника, создавая впечатление, что мираж татуировок простирался под всей этой одеждой.
Черт, татуированные мужчины — мой криптонит.
Оливковый оттенок кожи намекал на то, что он часами сидел на солнце и загорал. Не то чтобы я могла представить, чтобы человек передо мной делал это.
Темно-шоколадно-каштановые волосы, выгоревшие по бокам, но более длинные на макушке, были аккуратно зачесаны назад. У меня возникло непреодолимое желание потрепать их, сделать его немного менее совершенным. Эти его глаза, необычного серо-металлического цвета, смотрели на меня в ответ, прямо в череп, и я изо всех сил старалась сохранить непроницаемое выражение на своем лице.
Нет. Я мысленно встряхнулась. Красивые мужчины, безусловно, самые опасные.
Несколько мужчин тихо вошли в комнату, как будто привыкли сливаться с этим фоном и прилагали все усилия, чтобы так и оставалось. Я воспользовалась моментом, чтобы взглянуть на мужчин, которые эффектно расположились по комнате, как своего рода часовые. Точно так же, как мои...
Подождите, блядь, минутку. Я с головокружительной скоростью обернулась, узнав одного из них. Один из моих телохранителей, которого я видела каждый день и на которого полагалась. Я продолжила осмотр, обнаружив троих других моих телохранителей. Мой рот открылся от изумления, но я быстро закрыла его снова.
Я уставилась на своих личных телохранителей. Тех, кого я наняла уже около четырех лет назад. Прилив гнева застилал мне глаза, когда я сжала кулаки, лежащие на коленях.
Краем глаза я заметила ухмылку на лице моего похитителя. Казалось, его забавляла ситуация и моя реакция на нее. Я, однако, ни в малейшей степени не находила это смешным.
Кем бы ни был этот человек, он заставил моих личных телохранителей работать на меня, проникнуть в мою жизнь. Все это время они подчинялись его приказам.
В какую игру он играл?
— Кто вы? — спросила я.
— Меня зовут Рейн.
Он был старше меня; это я оценила. Его речь была утонченной, но не пафосной, с легким американским акцентом. Как будто он тщательно подбирал слова, прежде чем произносил их вслух. Интересно.
— В смысле «царство»? — я склонила голову набок, сердито глядя на него.
— То есть правление королевством, — самоуверенно заявил он.
Вау, его родители ставили перед собой какие-то возвышенные цели, назвав ребенка так.
— Ты должен позволить мне уйти. Мне все равно, кто ты, — я обвела взглядом комнату. — Или где я. Отпусти меня, и ни слова о том, что произошло, не сорвется с моих губ.
Я имела это в виду.
— Со мной это не сработает, — он слегка провел пальцем по нижней губе.
— Почему бы и нет? — выдавила я сквозь стиснутые зубы.
Он приподнял плечи и позволил им небрежно упасть. Он пожал плечами, отмахиваясь от моих опасений, как от надоедливых маленьких мошек, кусающих его. Прекрасно, если он хотел именно так все разыграть...
— У меня есть работа, которой я предана. Так что в твоих интересах позволить мне ускользнуть в темную ночь и притвориться, что я никогда сюда не заходила. Где бы это здесь ни было, — произнесла я приторно-сладким голосом, обводя комнату жестом.
— Я думаю, ты забываешь, что теперь ты пленница, — ответил он, подтверждая мои худшие опасения.
Он собирался держать меня здесь без возможности сбежать.
— Да. Насчет этого... — он поднял бровь, глядя на меня, когда я продолжил. — Я вроде как крупная сделка.
Я пожала плечами, потому что это была правда. Я не просто пускала дым себе в задницу.
Я была известной актрисой, известной широкой публике. Мое неявка и неожиданное исчезновение должны были вызвать переполох в СМИ и испортить мою личную жизнь, от чего я была совсем не в восторге. Совсем.
Он улыбнулся, но это была неприятная улыбка.
— Насчет этого... — он передразнил слова, которые я использовала, снисходительным тоном, что заставило меня ощетиниться, когда я прищурила на него взгляд. — Ты была зарегистрирована в реабилитационном центре из-за длительного злоупотребления алкоголем. Ты также поблагодарила своих фанатов за их постоянную поддержку и предупредила своего агента, чтобы он разобрался с последствиями для СМИ.
Он снова пожал плечами, как будто это ничего не значило. Это было не так. Кем он себя возомнил? Во-первых, он похитил меня и ясно дал понять, что меня держали бы здесь в обозримом будущем, без каких-либо объяснений того, кто он такой и что ему от меня нужно. Затем он пошел и принял решение относительно моей карьеры; то, ради чего я чертовски усердно работала. Самым печальным во всем этом было то, что концепция реабилитации была правдоподобной. Ярость стерла отчаянный страх, который я скрывала.