Он глотнул ещё воды и задумался, какие из этих отношений, учитывая недавние события, оказались под угрозой. Надия была королевой светских бесед и заведения полезных связей. Именно она посылала бутылки вина на дни рождения или стейки на годовщины. Она была той, кто писал благодарственные письма после званых обедов, кто помнил такие вещи, как имена детей и проблемы со здоровьем. Возможно, если бы у него не было Надии, он приложил бы к этому больше усилий. Но такой необходимости не возникало; она была в их тандеме движущей силой, она была…
Господи. Он быстро встал, поставил стакан на стол и подошёл к окну. Стоящий рядом мужчина что-то сказал, но Коул не слушал. Он потёр лицо, ему необходимо взять себя в руки. Нужно перестать думать обо всём плохом в его жизни. Может, ему нужен психологический консультант? Он опустил руки и повернулся к мужчине, который начал говорить.
— Повтори, — перебил он его. — Я прослушал.
Мужчина – Веннифер или как там, чёрт возьми, его зовут? – замолчал, потом снова заговорил, переводя взгляд на девушку.
— Подожди, — Коул поднял руку и повернулся к девушке, чьи руки потянулись к его стакану и поставили его на подставку. — А ты кто такая? Без обид, но какое ты имеешь к этому отношение?
Её глаза вспыхнули, и ему против воли это понравилось. Понравился огонь в её душе. Жаль, хотелось бы, чтобы у Надии его было побольше. Надия придерживала свой огонь для горничных, которые не появлялись вовремя, для контрактов, которые не давали ей дополнительных выгод, для модного дома Yves Saint Laurent, когда платье для церемонии вручении «Оскара» не сошлось ей в груди. С ним этот огонь она делила редко. Коул всегда упускал это из виду или считал, что это отвечало его интересам. Теперь ему казалось, что он упустил ещё один предупреждающий знак.
— Она мне помогает, — заговорил охотник за талантами, блонди закрыла рот и её взгляд метнулся к Коулу, затем она расплела свои длинные ноги и встала, её лицо оказалось на уровне его подбородка, так что он мог почувствовать всю силу воздействия её взгляда.
Это была ещё одна вещь, которую люди редко делали. Смотрели ему прямо в лицо. Они отводили взгляды, опускали глаза, много кивали. Исключением были фанаты, их руки и взгляды постоянно тянулись к нему, зрительный контакт – счастливый билет, которого все они жаждали.
Но глаза этой женщины его не жаждали, они прожгли дыры в его защитной оболочке и нашли дорогу к его душе, проникнув в каждый тёмный и опасный уголок и чувствуя полное разочарование от увиденного. Она встала и, оказавшись с ним лицом к лицу, прорычала в ответ:
— Ты находишься в моей гостиной, дышишь воздухом из моего кондиционера, пьёшь мою негазированную воду. Именно поэтому я здесь, мистер Мастен. И я не имею к этому никакого отношения. Просто Бен мой друг, он был здесь, и мы отдыхали у бассейна, когда позвонил твой адвокат. И, эй, это он притащил вас всех сюда.
Она была истинной южанкой из Куинси, и он это оценил, пожелав вдруг – на мгновение – чтобы Дон Вашонис, режиссёр «Бутылки удачи», оказался здесь и сам увидел эту сцену и почувствовал её атмосферу. Она сказала «эй», и это не звучало неестественно, не звучало вульгарно и фальшиво. Это звучало приятно и благородно, её огонь был почти милым в своей ярости. Ради всего святого, он же Коул Мастен! Да она должна стянуть с себя купальник и нагнуться перед ним, а не стоять руки в боки. Она была бы идеальной Идой – главной героиней – секретаршей в «Кока-Кола», которая разбогатела наряду с остальными инвесторами. Ей даже не придётся играть; просто нужно будет наложить грим, встать в нужном месте и произнести нужные слова. Он впервые за несколько дней улыбнулся, а девушка сделала шаг назад, и свирепо прищурилась. О… этот злобный взгляд. Такое прочтение роли ещё лучше. Истинно южный боевой дух и норов. Если бы она смогла воспроизвести этот сердитый взгляд и продемонстрировать его перед камерой, это обеспечило бы гарантированный успех.
— Убирайся.
Он рассмеялся над её лёгким акцентом – совсем не похожим на тот, который пытались сымитировать их актёры, – боже, у них выходил полный отстой. И никто этого не понял; их калифорнийские уши восприняли всё на отлично, но теперь-то он знал, как всё должно звучать.
— Я серьёзно, — сжав губы в жёсткую линию, она указала на дверь. — Убирайся, или, клянусь богом, я тебя пристрелю.
Агент нервно метался между ними, отчаянно похлопывая Коула по плечу, как будто мог этим чего-то добиться.
— Она это серьёзно, — громко прошептал он. — У неё в шкафу ружьё.
Коул отступил на шаг, не сводя с неё глаз.
— Как тебя зовут? — спросил он.
Девушка зарычала в ответ, и он снова рассмеялся, позволив миниатюрному гею вытолкнуть его в открытую дверь на летнюю жару.
Идеальна. Она была идеальна.
Теперь ему оставалось лишь позвонить в «Инвижн». Дать Прайс именно то, о чём она их умоляла – расторжение контракта. В первые же пятнадцать минут его пребывания в этом городе одна проблема была уже решена. ДеЛука оказался прав, что привёз его сюда. Здесь, на месте, в Куинси, он мог сделать то, что необходимо было сделать. Он мог погрузиться в работу и отвлечь свой разум от всего, что связано с Надией.
Прессе не понравится потеря актрисы – им придётся раскручивать ситуацию в правильном ключе, поработать с Минкой над стратегией её выхода из проекта и пиар-кампанией. Они, конечно, могут потерять несколько пунктов в прокате, но даже одно его имя сможет привлечь поклонников. И блондинка с её неподдельной самобытностью того стоит. Она была именно той, кто нужна фильму.
ГЛАВА 29
Как только за широкими плечами Коула Мастена захлопнулась дверь, я осознала свою ошибку. Нельзя было выходить из себя, я должна была вести себя как очаровательная южная девушка и вежливо улыбаться. Можно проклинать и посылать его в преисподнюю в своей голове, но с голливудской улыбкой во все тридцать два жемчужно-белых зуба во рту. Проявлять эмоции нужно за закрытыми дверями. Грубые эмоции были слабостью, а я знала, что лучше не показывать слабости, особенно когда имеешь дело с незнакомым человеком.
Не знаю, что на меня нашло. Он просто человек, да ещё с деньгами для «Бутылки удачи», а я вышвырнула его на жару, потому что мне не понравилось, когда он спросил, кто я такая. Вопрос был вполне разумным, даже если сформулирован и озвучен неподобающим образом. Он был чужаком, янки. От него нельзя было ожидать знания всех правил, которые регулировали наше южное общество. И давайте сразу перейдём к сути – Коул Мастен мог задавать любые вопросы, какие ему вздумается. Двадцать тысяч на моём банковском счете были из его кармана; он был проводником поезда «убраться вон из Куинси». Не имело значения, что он мне не нравился. Не имело значения, что настоящая реальная жизнь Коула Мастена разбила все фантазии, хранящиеся в моём банке фантазий. Он актёр. Это его работа – отличаться от того, кем он был на самом деле.
Я плюхнулась на диван и откинула голову назад. Проклятая вещь теперь пахла им, каким-то экзотическим запахом, который придётся перебить освежителем воздуха. Ну, шанс получить любую работу на съёмочной площадке сделал мне ручкой. Не то чтобы Бену очень повезло с Эйлин как-её-там. Я слышала часть его разговора с помрежем. Это, прямо скажем, не очень хорошо сказалось на моей самооценке. У меня действительно было немного талантов, которыми можно похвастаться. «Умение испечь вкусный морковный торт» и «искромётное чувство юмора» на самом деле не вошли в топ 10 качеств, требуемых на съёмочной площадке. Дьявол. Я пнула кофейный столик и положила на него ноги. Посмотрела на влажный круглый след, образовавшийся от стакана Коула, и нахмурилась. Наклонилась вперёд и вытерла его. Он оставил свою воду. Я могла бы прикинуться милой и отнести ему стакан с водой. Извиниться за мою вспышку и пригласить их обратно.