— Ага, — взгляд, которым обменялись двое мужчин, ясно выразил их мнение о Коуле Мастене. Я рассмеялась и, прежде чем встать, в последний раз погладила петуха.
— Мне надо идти, — я помахала им рукой и перешагнула через забор, петух мне вслед пронзительно закукарекал.
Я вошла на территорию безумия, улыбаясь про себя, и начала петлять между группой тесно стоящих трейлеров, прокладывая себе дорогу. Моя крошка была припаркована примерно в середине стоянки, зажатая между трейлером со звуковой аппаратурой и грузовиком с кофе, около последнего образовалась длинная очередь, которую пришлось обойти. Когда я потянула на себя дверь, то увидела, что Мэри уже была внутри и, повернув ко мне голову, вежливо улыбнулась.
— Доброе утро, — весело поздоровалась я, решив сегодня, во-первых, быть бодрой и энергичной, а во-вторых, избегать всего, что влияет на первое. В основном, это касалось Коула. Вчера я получила списки актёров, которые будут участвовать в дневных сценах, и ни в одном из них не увидела Коула, так что мои перспективы были радужными.
— Доброе утро. Я хочу заказать тебе завтрак. Ты что предпочитаешь?
— Завтрак? — Я бросила сумку на пол и подошла к столу, думая об остатках печенья, которые я намазала толстым слоем желе и потом проглотила по дороге сюда. — А что есть?
— Тебе сделают всё что захочешь, — она держала серебряную ручку над своим неизменным блокнотом и ждала.
— Ммм… наверное, омлет? Ветчина, перец и сыр. С кукурузной кашей и беконом. Пожалуйста.
Её ручка не двигалась, и я ждала. Наконец она отвела взгляд от меня и посмотрела в блокнот.
— Окей. Омлет с ветчиной, сыром и перцем, кукурузной кашей и беконом. Что бы ты хотела выпить?
— Молоко. Цельное, если у них есть.
На странице появилась ещё одна строчка, затем она подняла глаза, передавая мне папку.
— Я положила сюда текст твоей роли и обновлённый вызывной лист2 . Если график изменится, я буду приносить новый по мере надобности.
— Текст? — спросила я.
— Это сценарий для сегодняшних сцен. Есть несколько новых, так что ты, наверное, захочешь познакомиться с ними до начала съёмок.
Новые сцены. Новый сценарий. Мой жизнерадостный взгляд резко свернул в сторону паники.
— Что ещё за график?
Её улыбка стала менее терпеливой.
– График учёта рабочего времени актёров. Мы обычно называем его просто график. Это общее расписание для всего актёрского состава. Только не волнуйся об этом, я прослежу, чтобы ты вовремя оказалась там, где нужно.
Я села за стол, открыла папку, вытащила новый листок и просмотрела его. Мой недавно наманикюренный ноготь пробежал по графику съёмок, по списку знакомых сцен, а затем остановился на сцене № 14: Ройс и Ида: офисный поцелуй. Дыхание перехватило, пальцы потянулись за сопроводительным текстом, Мэри аккуратно налепила на страницу с этой сценой ярко-оранжевый стикер. Это была длинная сцена, я пролистала её, и мой желудок скрутило, когда глаза пробежались по строчкам. Ноги сами понесли меня к выходу до того, как я дочитала до конца, хлопок двери трейлера при моём уходе прервал разговор Мэри, заказывающей завтрак.
Кажется, я распугала всю в очереди за кофе, когда в гневе промчалась мимо как фурия.
ГЛАВА 67
Дверь в трейлер съёмочной группы распахнулась, и внутрь хлынула волна жара, принося с собой красотку. Коул оторвался от раскадровок1 и встретился взглядом с Саммер, которая словно торнадо в бешенстве пронеслась по комнате.
— Между Идой и Маркусом нет никакой любовной истории, — отрезала Саммер, бросая сценарий, страницы разлетелись и упали на пол между ними. Разговоры в маленьком трейлере прекратились, и он почувствовал, как внимание переключилось на них. — Я прочла книгу. Три раза!
Было приятно узнать, что хоть кто-то прочёл эту чёртову книгу. Коул опустил взгляд на устроенный ей в приступе ярости беспорядок и снова посмотрел на Саммер, слегка приподняв брови.
— Это кино, — сказал он, возвращаясь к раскадровкам. — Сценаристы добавили немного эмоциональности. Это нормально. Если бы ты крутилась в этом бизнесе, то знала бы это, — в издёвке не было необходимости, но он ничего не мог поделать. Эта женщина превращала Коула в дьявола.
— Я прочла первый сценарий. Тот, что ты прислал с моим контрактом. Ида и Ройс ненавидят друг друга. Зачем тогда Ройс… — она схватила с пола листок и прочла строчку: — …прижимает Иду к шкафу и страстно целует? — Саммер скомкала страницу и бросила её на землю, и Коул увидел в её глазах панику. Панику. Неожиданная реакция.
— Мы как раз это и используем здесь, — Дон сделал опасный шаг, приблизившись и мягко положив руку ей на плечо. — Ты не понимаешь. Страсть, возникшая из их ненависти, сделает фильм горячее и увлекательнее.
— Нет, — сказала Саммер, её лицо ожесточилось, глаза не отрывались от Коула. — Это не сделает фильм горячее. Это сделает его идиотским.
— Ой… да ладно тебе, Саммер, — проворчал Коул, придвигаясь ближе и протягивая руку, чтобы схватить её за запястье. Саммер отступила от него, отдёрнув руку, встречи их тел не произошло. Тогда Коул наклонился и прошептал ей прямо в ухо, запах яблочного лосьона Саммер был настолько силён, что ему захотелось немедленно выгнать всех из трейлера. — Уверен, это будет горячо.
Она отпрянула и отвернулась.
— Если он поцелует меня перед камерой, я за себя не ручаюсь, — бросила она Дону, осуждающе ткнув пальцем в сторону Коула.
— Знаю, так и будет, — рассмеялся Коул, скрестив на груди руки. — Ты развалишься на части от моего поцелуя, детка.
Саммер зарычала в ответ, в отчаянии всплеснув руками, развернулась и ушла, оставив сценарий валяться на полу, и громкий хлопок двери выстрелом прозвучал в полном людей трейлере.
— Хорошо поговорили, — задумчиво произнёс Коул. Он поднял сцепленные руки и положил их на голову, расправив плечи. Паника. В её глазах была паника. Твою мать.
— А чего ты ожидал? — сказал Дон. — Ты взвалил это на неё без всякого предупреждения. Я говорил, что нужно было встретиться с Саммер сегодня утром, обсудить изменения, чтобы подготовить. Но нет, ты решил переписать её роль, изменить сцены и просто свалить всё это на неё.
— Свалить всё это на неё? В прошлом году я был признан журналом People самым сексуальным мужчиной в мире. Я тебя умоляю, она что, не в состоянии переступить через себя? Так трудно меня поцеловать?
— На самом деле он должен поцеловать её три раза, — заметила темноволосая ассистентка слева от него. — А ещё потискать и прижать к себе.
Дон сурово посмотрел на девушку, и та слегка сникла.
— Пойду поговорю с ней, — сказал Дон. — Эйлин, у тебя сцена номер четыре, а я поговорю с Саммер. Хочу попытаться отснять четырнадцатую сцену в одиннадцать, так что давайте приведём наши задницы в порядок и сделаем это.
— Я сам поговорю с ней, — вмешался Коул. — Ты снимай четвёртую сцену, а я пойду и разберусь с ней.
— Нет, — отрезал Дон. — С моим-то везением вы точно двое помиритесь, и достоверность этой сцены исчезнет. Держись от неё подальше и будь готов к одиннадцати.
Коул пожевал щёку и кивнул.
— Хорошо. Дон был прав. Коул должен держаться от неё подальше. Потому что единственное, что стояло перед его глазами – паника на её лице. А этот взгляд, эта уязвимость? Ему захочется утешить её, защитить. И эти порывы очень опасны, они всё поменяют между ними. Поменяют так, что сделают его слишком уязвимым.
ГЛАВА 68
СЦЕНА 14: РОЙС И ИДА: ПОЦЕЛУЙ В ОФИСЕ
— Лучше голубой. Есть в этом что-то прохладное и освежающее, — Коул подтолкнул ко мне рекламный экземпляр, и я заёрзала, почёсывая ногу в чулке носком винтажных туфель фирмы Mary Jane.
— Фокус-группам красный понравился больше, — сказала я, избегая его взгляда, и провела пальцем по краю стопки карт, выравнивая их. В этой сцене моя героиня должна была сомневаться, чувствовать себя неловко. Играть - это было легко. Я чувствовала себя такой потерянной. На съёмочной площадке, в роли актрисы, в отношениях похоть/ненависть, которые, видимо, были и у нас с Коулом.