— Что? — крикнула я в ответ, держа лопатку в руке и заметив, что яйцо на раскалённой сковороде лопнуло.
— Возвращайся в постель! — прохрипел он спросонья.
— Спускайся завтракать! — позвала его, подойдя к лестнице, затем быстро вернулась к сковороде, помешивая яйца, чтобы они не подгорели. Я услышала ответ – несколько громких слов, но проигнорировала их, лёгкая улыбка тронула уголки моих губ. Через несколько секунд раздались шаги, и я услышала, как Коул, спотыкаясь, вышел из спальни и спустился по лестнице.
— Доброе утро, — в его голосе всё ещё была слышна хрипотца. Я с улыбкой повернулась, одной рукой держа сковородку, а другой накладывая яичницу на тарелку. Но увидев его, чуть не уронила чугунную сковородку.
Он был голый, безуспешно прикрывая правой рукой своё «хозяйство», половина которого всё равно торчала из-под руки. Зато во всей красе можно было рассмотреть обнажённый пресс, прекрасное тело, широкий разворот плеч, твёрдую плоскость груди, игру мышц предплечья, когда он усилил хватку, не в силах обуздать свою реакцию.
— Доброе утро, — ухмыльнулась я.
— Если не хочешь, чтобы я тут же тебя трахнул, нечего готовить завтрак в моей рубашке, — прорычал Коул, поправляя рукой стояк и окидывая меня взглядом с ног до головы.
— А ты не сможешь съесть мой завтрак, если не наденешь штаны, — указала я лопаточкой на его шорты, которые скомканной кучкой лежали у холодильника. Ах… да. Взбитые сливки. Он побоялся, что они испортятся, потому что холодильник отключён. Я предложила положить их в морозилку. Ухмыльнувшись, он сорвал крышку зубами, повернул голову и выплюнул её, и если не это было самой сексуальной вещью на свете, тогда я не знаю что. Хотя, возможно, то, что происходило сейчас – медленное приближение ко мне со спины, рот, прикоснувшийся к моей шее, зубы, нежно сомкнувшиеся на моём плече, руки покинувшие Самую Любимую Часть Тела Саммер, забравшиеся под его слишком большую для меня футболку и поднявшие её с бёдер до талии, голова Коула, наклонившаяся, чтобы увидеть что под ней.
— Ох… Саммер… — Коул цокнул языком, его пальцы скользнули под край трусиков. — Они только будут мешать.
— Нет, не будут, — предостерегла я его от дальнейших действий, откладывая лопатку и поворачиваясь к нему лицом, полная решимости отчитать за то, что он прервал мою стряпню. Но когда я обернулась, Коул толкнулся бёдрами, мои глаза опустились и уставились на него, а затем, когда я снова посмотрела на его дерзкое лицо, на его руки, притягивающие меня, его рот, приоткрывшийся для поцелуя… Ну, разве женщина может беспокоиться о каких-то яйцах, когда, перед ней обнажённый и возбуждённый мужчина. Я потянулась назад и выключила конфорку.
ГЛАВА 105
Коул пропал. Он думал, что после секса всё наваждение исчезнет. Что он образумится и найдёт опору. Поймёт, что она обычная девушка, и что они просто приятно проведут одну ночь, и теперь съёмки будут проходить без нервотрёпки, а его жизнь в Куинси станет спокойнее. Но лёжа посреди ночи, он по-прежнему сходил с ума, борясь со сном, чтобы ещё немного насладиться её объятиями. И он определённо всё ещё сходил с ума, когда, проснувшись, утратил над собой контроль и страстно её захотел. Запах еды и Саммер в его футболке на кухне с лопаточкой в руке только усугубили ситуацию. Его всегда влекло к женщинам, ему нравилось трахать Надию, но ещё никто и никогда так глубоко не залезал ему под кожу. Он смотрел на эту женщину и представлял, как она укачивает на руках его ребёнка, представлял, как она бежит по полю на его ранчо в Монтане, представлял, как она сидит в бархатном кресле на церемонии вручения «Оскара», слегка сжимая его руку и приблизив тёплые губы к его уху. И все эти образы пугали его до чёртиков.
И сейчас, после секса на кухне, когда завтрак был съеден, посуда вымыта, он наблюдал за Саммер. С разочарованием на лице она стояла в гостиной, уперев руки в восхитительные бёдра, тогда он обошёл диван и встал перед ней.
— Что случилось?
— Я не смогу унести всё это домой, — девушка указала на свой вчерашний улов – четыре пакета с вещами, среди которых была машина для попкорна (у неё никогда такой не было), iPad (на нём настоял он) и пижама с миньонами. Слава богу, надевать в постель пижаму она не собиралась.
— Я могу тебя подбросить, — Коул не хотел, чтобы она уходила. Он хотел поехать к Саммер домой, забрать все её дешёвые шмотки и перевезти к себе. Он хотел сесть и обдумать график их съёмок, следующие пятьдесят лет их жизни, узнать все мечты, которые у неё когда-либо были, а затем воплотить их в жизнь. Он хотел увидеть здесь Брэда ДеЛуку и лично обнять его за то, что тот заставил его появиться в Куинси пораньше, за то, что привёл на порог её дома, за то, что спас ему жизнь.
— Репортёры, — напомнила она ему, покусывая ноготь большого пальца, потом потянулась вниз и порылась в ближайшей сумке.
— На хрен репортёров.
— Ха, — она вытащила пачку жевательной резинки Bubblicious, разорвала её, и перед тем, как вытрясти одну, предложила Коулу: — Хочешь?
— Нет, — Коул наблюдал, как она сняла обёртку и сунула розовый кубик в рот. Детская жвачка. Саммер жевала детскую жвачку.
Челюсть Саммер задвигалась, она взглянула на него, надув пузырь из жвачки и лопнув его, и спросила:
— Что?
— Мы можем поговорить? — глупый вопрос. Коулк следовало держать рот на замке. Отвезти её домой. И позволить всему идти своим чередом. Или не позволить. И в этом риске заключалось его беспокойство.
— О нас? — Саммер снова лопнула пузырь, и он с трудом подавил желание её поцеловать.
— Да.
— Тебя пугает то, что я сказала прошлой ночью? — Саммер перестала жевать жвачку и повернулась к Коулу лицом, скрестив на груди руки. Не вызывающе, её руки были крепко сжаты под мышками, как будто она обнимала себя. Нервничающая Саммер. Новая её грань. Надия никогда бы так не отреагировала. Она бы вела свою игру, была бы спокойна, избегала бы прямых разговоров, пока он преследовал её вопросами и инсинуациями. Их битвы были изнурительными, и, вероятно, поэтому они оба их избегали: он давал выход своему гневу, колотя по боксерской груше в спортзале, она, по-видимому, трахаясь с другими мужчинами.
— Нет.
Это была правда. Её нерешительные признания, объяснить которые можно было разными способами, количество которых зависело лишь от того, как долго мужчина бодрствовал… его не пугали. Не тогда, когда они были такими несмелыми по сравнению с его чувствами, живыми и яркими, с тысячью различных оттенков. Он кинул взгляд вниз, на груду пакетов с покупками, и пожалел, что не выбрал для них другое место. Если предложить ей сесть, это будет выглядеть слишком серьёзно, но стоять здесь, в этой полутёмной комнате, со стучащим над ними вентилятором, – совсем не так он себе всё представлял. Не то чтобы он думал об этом. Иначе заклеил бы рот скотчем. Разговор сейчас только привёл бы к катастрофе.
— Ну, так говори. — Плечи Саммер немного расслабились, и она перестала жевать.