Без колебаний он направился прямо к ней, но его перехватил Антонио, хотевший козырнуть перед окружающими своим знакомством с Джеком.
Джейд улыбнулась ему с другого конца палубы. Хороший признак. По крайней мере, хватку Питона он не утратил.
– Кто она такая? – спросил он у Антонио, показывая на Джейд.
– Ты не знаешь Джейд? – удивился фотограф. – Как это может быть?
– Кто она такая? – повторил Джек.
Взгляд охотника не укрылся от внимания лукавого итальянца; а его bella Джейд, о-о, она тоже способна на подвиги, как и Джек Питон.
– Это Джейд Джонсон. Самая знаменитая модель. Джерри Холл, Черил Тьего, Кристи Бринкли – можешь о них забыть. Номер один – это она.
Джек почувствовал себя полным идиотом. Конечно же, он знает ее имя. И не раз ее видел. Только ей всякий раз удается выглядеть по-другому.
Надев очки, он потер щетинистый подбородок. Джейд Джонсон. Эта дама в своей области добилась гигантских успехов. И кем он предстал в ее глазах? Каким-то недоделанным студентом, который ищет, где бы поживиться. Понятно, что она на него не клюнула.
Подружки Сюзанны Брент – три принцессы из Беверли-Хиллс с тугими попками и голодными глазками – были приятно ошеломлены: надо же, чтобы так повезло! Сюзанна пригласила их в Вегас, имея в виду что-то вроде встречи бывших одноклассниц – двенадцать с небольшим лет назад все они окончили одну школу. «Может быть, подцепите в Вегасе каких-нибудь клевых мужичков», – соблазняла из Сюзанна. Конечно, клевые мужички – дело хорошее, но попасть в общество Мэннона Кейбла и Джека Питона! Вот они – на расстоянии вытянутой руки! Уписаться можно!
Естественно, ухлестывать за всеми сразу начал Хауэрд. Он потел в своей водолазке, кидался именами знаменитостей и был готов скинуть штаны прямо здесь, если бы ему предложили. Вырвавшись из дому и глотнув свободы, он совсем ополоумел на передок!
Но трио подружек не проявили интереса. Ни одна из них не рвалась в актрисы. И словосочетание «директор студии» не произвело на них никакого впечатления. И Хауэрд со своим безумным, сметающим все на пути напором не набрал и одного очка.
Мэннон стал травить анекдоты из жизни звезд и быстро собрал смотревшую ему в рот аудиторию. Подошел Карлос Брент и принялся соперничать с Мэнноном – после каждой истории выдавал свою, не менее яркую. Эту игру знаменитостей мужчины вели с истинным удовольствием.
Джек подобрался поближе к Джейд – та, перегнувшись через поручень, смотрела на прохладную зелень воды.
– Высматриваете акул? – спросил он шутливо.
Она выпрямилась и взглянула на него. Вблизи, при ярком солнечном свете, она оказалась такой красивой, что у Джека перехватило дыхание. Нежная, слегка загорелая кожа словно лучилась, глаза с золотинками смотрели завораживающе прямо. Но самой яркой ее чертой была сильная, почти квадратная челюсть, которая лишала ее красоту совершенства и делала ее уязвимой, но в то же время сильной и даже чуть агрессивной.
Он едва сдержал внезапное желание прикоснуться к ней.
Она провела рукой по вздыбившейся на ветру копне медных волос и повернулась в сторону гостей Дино и Сюзанны.
– Если бы я высматривала акул, мне бы следовало глядеть не на воду. Да?
Ему понравилось это «да?» в конце фразы.
– Видите этого человека?
Она указала на Хауэрда, который уже переключился на подругу Карлоса Брента и обещал звездное королевство ей.
– Да, и что? – с любопытством спросил Джек.
– Когда я впервые появилась в Голливуде – лет десять назад, – он был агентом и блистал золотыми цепями и шикарным загаром. Господи, вот уж я от него натерпелась! Так и норовил меня прижать на диване у меня же в номере и просто не давал проходу – пообедаем да пообедаем вместе. Антонио говорит, что сейчас он – директор студии. У меня, что называется, нет слов. Это же дебил! Вы его знаете?
Джек тщательно обдумал ответ. Едва ли его шансы возрастут, если он признается, что приехал в Вегас отдохнуть в обществе Хауэрда-дебила. С другой стороны, если Хауэрда не знать, вполне можно принять его за большую занозу в заднице. Он решил чуть сместить акцент и спросил:
– А что вы делали в Голливуде?
– Пробовалась на роль. Обычная бестолковка. Мне хватило десяти минут, чтобы понять – эти съемки мне не нужны. Своей жизнью я люблю распоряжаться сама.
У этой женщины – его взгляд на вещи. Она определенно начинала ему нравиться.
– Вы уж простите, что я вас вчера не распознал, – извинился он.
– В набор необходимых познаний это не входит, – отшутилась она. – Хорошая модель продает не себя, а товар, который рекламирует.
– Насколько я слышал, вы – лучшая из лучших.
– Кто это вам сказал? – Она сделала паузу. – М-мм… попробуем угадать. Случайно не великий Антонио?
– Ну, вы быстрая!
– Только когда уношу ноги от Хауэрда, как там его! А может быть, назовем его просто Дебил Numero Uno.[7] – Она вскинула голову. – Или это чересчур жестоко?
– Он не так безнадежен, когда сойдешься с ним поближе.
– Ага! Значит, вы все-таки его знаете!
– Виновен, ваше высочество.
Она подумала – какие сексуальные глаза! В жизни таких не видела. Ослепительно зеленые, а какие глубокие! В них вполне можно утонуть.
– Я ваше шоу почти никогда не смотрю, – глупо выпалила она – пусть не думает, будто она перед ним преклоняется.
Он посмотрел на нее с холодным любопытством.
– Вообще-то я вас об этом не спрашивал, но давайте, скормите мне горькую пилюлю.
– Да я совсем не хотела…
– Хотели, хотели.
Она засмеялась.
– Не хотела. Правда.
Их взгляды встретились – и на миг словно что-то заклинило.
Ее словно ударило током. Его – тоже. Ударило сильно, ощутимо.
– Чем вы сегодня заняты?
Она не стала колебаться. Иногда стоит рискнуть.
– Разве мы с вами сегодня не ужинаем? Такая прямота ему понравилась. Вообще ему в ней нравилось все.
40
Теперь первостепенная проблема – добыть деньги. Надо расплатиться с Ребой и отдать свою половину на содержание собаки, потом предстоит вывести в свет Силвер. Вообще-то, ему хорошо и у нее, и сильно тянуть ее в ресторан он пока не будет, но надо быть к такому выходу готовым.
Еще одна ночь высочайшего сексуального накала. И очень приятная. Где-то по ходу дела она спросила, чем он занимается. «Спиртное», – небрежно бросил он. Она не стала ничего из него вытягивать. Может, решила, что он владелец компании «Сигрэмс?»
Стояло раннее утро, он ехал в направлении Венис на ее машине, и на душе у него было легко и радостно.
Я ей нравлюсь! Я ей нравлюсь! От этой мысли он трепетал, как Сэлли Филд, когда произносила слова благодарности при вручении ей «Оскара».
Если он все не испортит, может статься, что в любой день она предложит ему переехать к ней. Он сильно подозревал: Силвер всерьез подумывает о том, чтобы в доме завелся мужчина. Она уронила несколько прозрачных намеков насчет того, что все так или иначе хотят нажиться за ее счет, и как было бы здорово, появись человек, которому она доверяет и который вел бы ее дела. И это всего лишь после двух ночей страсти. Звучит многообещающе.
Но сиюминутную проблему – рассчитаться с долгами – не решает.
Обычно, когда требовались деньги, он шел работать. Постоишь за стойкой бара – и в удачную недельку, если еще немножко приворовать, можно наколотить сотен восемь, а то и девять. Это ему сейчас было бы в самый раз. Но Силвер не настолько сидит на крючке, чтобы брать от нее отгул, – их роман только начался. Единственный другой вариант – Рокки, тот может подбросить ему что-нибудь очень противозаконное. Вот и весь выбор.
К его дверям лентой был приклеен конверт. Неужели снова Реба?
Он надорвал его и прочитал короткую записку – детские каракули, ошибки в правописании и вообще.
МЫ С ДВАРНЯГОЙ РИШИЛИ ПРИГЛАСИТЬ ТИБЯ СИГОДНЯ С НАМИ ПОЕСТЬ. Я СГАТОВЛЮ. В 7 ЧАСОВ. ЮНИТИ. Это еще что такое? Не может он туда идти. Его уже забронировала Силвер.