Сегодня Ники решила сделать то, что давно откладывала, – позвонить отцу. Она пыталась посоветоваться с Лизой, но та сказала только: «Поступай, как знаешь».
– Но ты не против, если Антонио приедет? – спросила Ники.
– А почему я должна быть против? – ответила Лиза, не теряя привычного самообладания.
– Уверена? – не унималась Ники.
– Абсолютно.
Ники так и не сумела добиться от матери пространных рассуждений о бывшем муже. В каком-то смысле это была запретная тема, и стоило ее затронуть, как Лиза быстренько переводила разговор на что-то другое. К сожалению, не удалось ее разговорить и теперь.
Ники обошла весь дом, желая убедиться, что к приезду Эвана все в полном порядке. В отношении своего жилища он был не в меру щепетилен. Дом был ослепительно белый, в современном стиле, с минимумом мебели и несколькими баснословно дорогими картинами на стенах. Ники решила после замужества все тут кардинально поменять, чтобы жилище стало больше похоже на дом и обрело надлежащий уют.
Наконец, когда все дела были переделаны, она позвонила Антонио. К счастью, он взял трубку сам. Ники до смерти боялась, что придется сначала объясняться с грозной бабкой.
– Антонио! – закричала она в трубку. – Угадай, кто это? Последовало непродолжительное молчание.
– Можно подумать, что я не узнаю родную дочь, – сказал он наконец. – За два года ни единого слова – и вот моя Ники снизошла до звонка! Это упрямство у тебя от меня.
– Ты все готов приписать себе, – упрекнула она в шутку, радуясь, что снова слышит его голос. – А почему, кстати, ты мне ни разу не позвонил?
– Мы же оба с тобой упрямцы. Как бы то ни было, я рад тебя слышать, девочка моя.
– Нет, правда? – Ники вновь чувствовала себя ребенком.
– Ну, конечно. Как у тебя дела? После короткой заминки она выпалила:
– Я выхожу замуж!
– Ты… что делаешь?
– Выхожу замуж, – повторила она, не представляя себе, какая будет реакция.
– Ты еще слишком молода для этого, – суровым тоном припечатал Антонио.
– Ничего подобного, мне скоро двадцать, – возразила Ники.
– Это и значит, что ты еще слишком молода.
– Мама тоже вышла за муж в двадцать лет.
– Вот именно, – сухо заметил Антонио. – И что из этого получилось?
– Все равно, – быстро проговорила Ники. – Через месяц я выхожу замуж за одного потрясающего парня и хотела бы, чтобы ты приехал на мою свадьбу. Ты же должен выдать меня замуж?
Снова последовала непродолжительная пауза.
– Я должен тебе кое-что сказать, – произнес Антонио и кашлянул.
– И что же? – с нетерпением спросила Ники.
– Я сам женюсь.
– Чтобы Адела тебе позволила опять жениться? – не поверила она. – Да ни в жизнь!
– Адела за меня очень рада, – обиженно произнес Антонио. – И я хотел бы, чтобы то же самое чувствовала и ты.
– И когда же это произойдет?
– На будущей неделе.
– Ну, здорово! – проворчала Ники, стараясь не выдать своей обиды. – Я-то, по крайней мере, звоню, чтобы тебя пригласить. А ты мне даже сообщить не удосужился.
– Со временем я бы это сделал.
Ну что за отец? Ники вдруг пришло в голову, что ей достались родители, которым есть дело только до самих себя.
– И на ком же ты женишься? – спросила она. – Это-то я могу знать!
– На одной замечательной женщине, – невозмутимо ответил Антонио.
Странно. Раньше он всех своих баб называл девочками.
– На женщине? – поддразнила Ники. – Что-то подозрительно… Она что, старше тебя?
– Ну… – замялся он, – самую малость. Ники чуть не подпрыгнула.
– И насколько же?
– На каких-то несколько лет.
– На сколько? – повторила Ники.
– На пятнадцать.
– Пятнадцать лет?! – воскликнула дочь. – Черт побери! Это значит, когда тебе стукнет пятьдесят, ей уже будет шестьдесят пять! Она что, богата, как Рокфеллер?
– Мы женимся не поэтому, – оскорбился Антонио. Ну, ясное дело! Ники вздохнула.
– Иными словами, на мою свадьбу ты не попадаешь?
– Почему же? Я приеду.
– Обещаешь?
– Сообщи мне время и место по электронной почте. Я не могу пропустить венчания моей единственной красавицы-дочери.
На Ники вдруг накатила нежность.
– Спасибо, Антонио, – тихо сказала она. – Это для меня очень важно.
– И для меня тоже, девочка.