Изъятие хлеба и скота по заготовкам, падеж рабочего и продуктивного скота ввиду недостатка кормов и неудовлетворительного содержания его в колхозах — все это привело к голоду в Челябинском, Усть-Уйском, Троицком, Камышловском, Багарякском, Бродокалмакском, Ярковском, Бердюжском, Ольховском, Сухоложском, Шадринском и др. районах Уральской области.
В Троицком районе, в колхозе им. Сталина, трупы павшего от сапа скота, залитые карболовым раствором, колхозники растаскивали со скотомогильника и употребляли в пищу. В колхозе «Культура» голодающие ели кошек и собак. Трупы павших животных употребляли в Камыш-ловком, Усть-Уйбинском и др. районах.
В ряде районов Уральской области в результате голода отмечались заболевания желудка, опухание и смерти. В колхозе «Красная Армия» Багарякского района на почве голода 22 колхозника оказались в больнице. В колхозе «Крестьянин» Бродокалмакского района от недоедания заболело 34 человека и т. д. Всего в январе-феврале на Урале заболело сыпным и брюшным тифом и другими болезнями, связанными с голодом, 8452 человека[373].
«На почве продзатруднений, — говорилось в спец-справке ОГПУ, — среди части колхозников отмечались резкие отрицательные настроения: «Я четыре года работал в колхозе и ничего не заработал, имею сейчас 10 фунтов муки и больше ничего. Как жить дальше?.. Разве мы нужны правительству, почему они не обращают внимания на наше тяжелое положение?» Или: «Советская власть нас заморила... Наверное Советская власть к тому стремится...».
С января 1932 г. в Западно-Сибирском крае в 50 районах ощущались продовольственные затруднения, причем в 40 в острой форме, а в феврале — в 75, из них в 56 в острой форме. Продзатруднения в 200 случаях сопровождались «попытками и угрозами разбить амбары, срывом замков и взломом амбаров». В феврале 1932 г. было забито 781 голова крупного рогатого скота, 5870 овец, 471 телят и 96 лошадей. Кроме того, пало около 400 голов свиней. В январе-марте 1932 г. из колхозов вышло почти 21 тысяча хозяйств[374].
В связи с тяжелым продовольственным положением в апреле 1932 г. для Западной Сибири была отпущена продссуда в размере 24 тыс. тонн зерна (16 тыс. тонн пшеницы и 8 тыс. тонн проса). В сводке ОГПУ от 4 августа указывалось, что от голода только за две недели июня в Усть-Пристанском районе умерло 194 человека и опухло 254 человека. Умирали от голода в колхозах Троицкого, Покровского, Бысто-Истокского районов. В Павловском, Поспелихинском, Чановском районах люди употребляли в пищу мясо павших животных, сусликов[375].
Тысячи колхозников выходили из колхозов: «В колхоз мы пошли, чтобы лучше жить, но теперь видим, что дело скверное... сидим без хлеба»[376].
Голодала и Башкирия. Об этом свидетельствует докладная записка секретаря Башкирского обкома ВКП(б) А.Р.Исанчурина Сталину (14 мая 1933 г.). В ней он приводит кричащие документы о голоде в районах автономной республики. Вот некоторые из них.
Из Дуван-Мечетлинского района за подписями уполномоченного обкома, секретаря райкома партии и председателя райисполкома:
«Положение со снабжением в колхозах катастрофическое. На почве голода массовое опухание семей нетрудоспособных, на производстве имеются случаи смерти даже на борозде. Ресурсы исчерпаны... Помогите продовольствием, фуражом. Повторяем, положение безвыходное».
Из Стерлитамакского района секретарь райкома и председатель райисполкома телеграфировали: «Районе продовольственное положение дошло крайних пределов. 9-10 мая колхозах Зирганского сельсовета почве голода умерло 9 чел., 92 семьи накануне этого... район катастрофическом положении, выхода на месте нет. Просим смягчения положения срочно оказать продовольственную помощь 300 т нового урожая под обязательство. [В случае] неполучения срочной продовольственной помощи район окажется перед непоправимыми последствиями.»
О таком же положении в Аргашском и Кунашакском районах сообщал председатель областной контрольной комиссии ВКП(б): «Огромная масса крестьян-единоличников, членов семей колхозников не имеют никаких ресурсов. Питание добывают в поле путем собирания прошлогодних колосьев, откапыванием мышиных гнезд и изъятием из них зерна, откапыванием прошлогодней картошки». В Асановском сельсовете на почве голода умерло 42 человека. В Белебеевском и Карагушевском районах едят сусликов...
Секретарь обкома в заключение писал: «Исходя из этого, вторично ставим перед ЦК ВКП(б) вопрос о продовольственной помощи и просим ЦК помочь нам закончить сев»[377].